Алла Кузнецова
 
 

БРАТЬЯ СТРУГАЦКИЕ:
ФЕНОМЕН ТВОРЧЕСТВА
И ФЕНОМЕН РЕЦЕПЦИИ
 
 
 
 

Липецк
Крот
2007

 
ББК 83.3Р7
К 89
 
          Кузнецова А.В.
   К 89   Братья Стругацкие: феномен творчества и
             феномен рецепции.  - Липецк, "Крот", 2007. 84 с.
 
   Настоящее издание представляет собой публикацию дипломной работы 1999 года, выполненной на кафедре русской литературы историко-филологического факультета Российского государственного гуманитарного университета.
 

   без объявл.
 
ресурсы автора брошюры в интернете:

http://silent-gluk.livejournal.com/
 
 
 

     Оглавление

ВВЕДЕНИЕ   ............................................................................ стр.3

1. ОЧЕРК ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА А. И  Б.СТРУГАЦКИХ ............... стр.14
1.1. Биография соавторов  ........................................................... стр.14
1.2. Произведения братьев Стругацких  и динамика их издания ............ стр.15
1.2.1. Тематика и проблематика произведений братьев Стругацких. ...... стр.15
1.2.2. Динамика публикаций Стругацких  ....................................... стр.45

2. ТВОРЧЕСТВО БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ
В ЗЕРКАЛЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КРИТИКИ И ЛИТЕРАТУРЫ  ........... стр.53
2.1. Критики о Стругацких  ......................................................... стр.53
2.1.1. Стругацкие и "школа И.А.Ефремова"  .................................... стр.62

2.2. Творчество братьев Стругацких
в читательском восприятии: На примере "упоминаний"  ..................... стр.65

3. ТВОРЧЕСТВО БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ В ОСВЕЩЕНИИ
ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЯ  .............................. стр.70

4. ОСМЫСЛЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА СТРУГАЦКИХ
ИНОСТРАННЫМИ ИССЛЕДОВАТЕЛЯМИ  ................................... стр.77

ЗАКЛЮЧЕНИЕ  ........................................................................ стр.82
 
 
 

Печатается в авторской редакции.
Техническое обеспечение: С.Соболев.
www.s3000.narod.ru и http://velobos.livejournal.com/
На обложке использован логотип семигранной гайки "АБС-премии"

Сдано в набор 2.08.2007. Подписано в печать 27.08.2007. Формат А41/2. З85. Бумага типографская № 1. Гарнитура Таймс. Заказ № 9706. Тираж 135 экз.
 
 
               (c) Кузнецова А.В.,  2007
               (c) "Крот",  2007

 
      ***
 
 
 
      ВВЕДЕНИЕ
 
 
      Цель данной работы - изучение специфики советского литературного процесса 1950-1980-х гг.
      Основная задача - анализ функционирования текстов А. и. Б Стругацких в социокультурном контексте советской эпохи.
      Предмет исследования - рецепция творчества А. и Б. Стругацких.
      Объект исследования (т.е. конкретизированная исследовательская цель, выбранная с учетом специфики предмета) - опубликованные суждения о творчестве братьев Стругацких, статистические данные о динамике публикаций, упоминания произведений братьев Стругацких и т.п.
 
      В истории советской литературы творчество братьев Стругацких - явление весьма заметное. Принято считать, что с 1959 г., т.е. после издания их первого романа, они вошли в число самых популярных советских писателей-фантастов. Книги их занимают верхние строчки в рейтингах фантастики1.
      Характерно, что и в эпоху "перестройки", и после распада СССР, когда критики заговорили о "российской фантастике новой волны", тенденция осталась прежней - тиражи изданий Стругацких росли2. Пожалуй, ни о ком из советских фантастов такое сказать нельзя.
      Именно "перестроечная" и "постперестроечная" судьба книг Стругацких позволяет судить о подлинных масштабах их популярности. Статистика же предшествующих лет сомнительна, что связано со спецификой советской издательской модели.
      Советская издательская модель, т.е. система взаимодействия читателя, издателя и писателя, качественно отличается от издательской модели в любом другом государстве. Главное отличие состоит в том, что читатель никак не влияет на издателя. С 1931 г., когда были окончательно ликвидированы частные издательства и законодательно пресечена частноиздательская инициатива, советское государство (в лице государственных и общественных издательств, ничем, по сути, от государственных не отличавшихся) было единственным производителем и одновременно единственным оптовым покупателем собственной продукции, продаваемой затем населению в розницу. Убытки (затраты на издания, которые не удалось реализовать Книготоргу) покрывались из бюджета, соответственно "граждане СССР оплачивали даже то, что не покупали"3. Издатель, выпуская полиграфическую продукцию, мог не заботиться о реализации, а значит и мнение читателя его интересовало факультативно, если вообще интересовало.
      Потому традиционные критерии оценки писательской популярности довольно сложно использовать, когда речь идет о советском периоде.
      Действительно, масштабы тиражей почти ни о чем не говорят. К примеру, в 1960-1970-е гг. тиражи одиозных романов И.Шевцова ("Тля", "Во имя отца и сына", "Любовь и ненависть" и т.д.), доходили до ста тысяч экземпляров, но в розницу продавать их практически не удавалось по причине отсутствия спроса, тогда как поэтические сборники А.Ахматовой выпускались тиражом не свыше пятнадцати тысяч экземпляров и сразу становились библиографической редкостью. Примерно то же происходило и с книгами, например, М.Булгакова.
      Устанавливаемые государством розничные цены на книги - тоже не показатель спроса. Цены от экономических соображений не зависели. Это была область произвола чиновников.
      Гонорары писателей тоже сами по себе не дают представления о популярности: гонорарные ставки определялись не скоростью реализации тиражей, но положением писателя в официальной иерархии.
      Такое странное - с точки зрения нормальной экономики - состояние, как известно, объясняется тем, что советская литература была "колесиком и винтиком" государственной (партийной) машины"4. Коммерческий эффект издания практически игнорировался, важен был эффект пропагандистский. В итоге к 1970-м гг. "многотысячные тиражи книг и журналов уходили на склады макулатуры прямо с торговых складов"5.
      Впрочем, нельзя сказать, что критерии оценки популярности вообще отсутствуют. Один из них - динамика цен на книжном "черном рынке"6. Применительно к произведениям братьев Стругацких "мерой спроса", особенно "в последний период существования СССР могут быть их рекордные цены на черном рынке: 15, 20 рублей за издания с номинальными ценами, не превышавшими 3 рубля; то, что ходило в самиздате, было еще дороже. О том, до какой степени абсурда дошло неудовлетворение спроса, свидетельствует факт появления самодельных фальсификаций. Как "неизвестное произведение" Стругацких продавали, например, искаженный перевод "Хризалид" Джона Уиндема ("The Chryzalids", 1955)7. Существуют и своего рода "продолжения" романов Стругацких, написанные неизвестными авторами"8.
      О популярности Стругацких свидетельствует и то, что с 1960-х гг. их повести и романы были, подобно книгам И.Ильфа и Е.Петрова "разобраны на цитаты", вошедшие в студенческий сленг. В 1970-1980-е гг. энтузиастами создавались клубы любителей творчества Стругацких. Во Владимире, например, ежегодно проходят "Стругацкие чтения"9. Сложился также исследовательский коллектив, занимающийся творчеством Стругацких - группа "Людены"10.
      С 1987 г., когда правительство начало переводить на хозрасчет государственные издательства, а также издательства общественных организаций, советская издательская модель стала приближаться к "рыночной". Затем были разрешены и частные издательства, т.е. организации, ориентированные изначально на получение прибыли. В результате, как уже отмечалось выше, популярность произведений Стругацких была подтверждена большим числом переизданий11.
      Довольно популярны Стругацкие были и за пределами СССР - как в "странах социалистического лагеря", где издательская модель мало чем отличалась от советской (Польша, Чехословакия, Венгрия и др.), так и в государствах, где издательская деятельность подчинялась только законам рынка, т.е. правительство там "не имело власти заставить издателя печатать то, что не пользовалось спросом"12. Так, на "1 января 1996 года - 28 произведений, 355 изданий в 27 странах"13.
      Немногие из советских писателей могли похвастаться таким успехом у читателей и на Родине, и за границей. Однако при этом отношение к Стругацким было, что называется, двойственным.
      С одной стороны, они считались именно советскими писателями: все написанное ими проходило цензуру, на публикации за границей авторы получали официальное разрешение, как и полагалось в СССР. И за крайне редким исключением "идеологическая выдержанность" их произведений подтверждалась из года в год. Их книги регулярно переиздавались даже в период так называемого "застоя", включались в указатели "рекомендованной для детей и юношества" приключенческой и научно-фантастической литературы14.
      А с другой стороны, для многих читателей Стругацкие, наряду с Булгаковым, Ильфом и Петровым, стали еще в 1960-е гг. "советскими антисоветскими писателями", потому столь велика была популярность Стругацких в "околодиссидентских" кругах.
      Отметим, что феномен Стругацких обусловлен изначальным их выбором пути творческой реализации.
      В условиях, диктуемых спецификой советской издательской модели, у писателя было всего три возможных пути.
      Первый - полностью признать право власть предержащих ставить писателю любые задачи и требовать беспрекословного повиновения.
      Второй - отказаться от сотрудничества, "уйти в диссиденты". Но тогда писателю надлежало смириться с запретом на публикацию в СССР, смириться с тем, что написанное им станет недоступно большинству отечественных читателей. Использование же возможностей "самиздата" и "тамиздата", как известно, было чревато уголовным преследованием и для читателя, и для писателя.
      Третий путь - нечто среднее между первым и вторым. Это путь компромиссов, постоянного лавирования, путь, связанный с ориентацией на читателя, умеющего и готового "читать между строк", понимать аллюзии.
      Именно такой путь избрали Стругацкие, подобно многим другим советским литераторам. О чем и написали позже, рассказав о себе "между строк": "Дураки, как и встарь, не понимали, что с ними происходит, и дружно кричали, когда требовалось: "Ура! Хайль! Банзай! Огня! Еще огня!" Со всех сторон их убеждали, что они самые лучшие, самые честные, самые прогрессивные, самые умные, и они верили в это и были счастливы тем особенным счастьем, которое способны испытывать именно и только дураки, когда им кажется, что они наконец попали на правую сторону. Подлецы... На самом деле в большинстве своем они были вовсе и не подлецы никакие, а просто люди поумнее прочих или те, кому не повезло, и они поняли, в каком мире довелось им очнуться. Мы называем их этим поганым словом потому только, что самые честные из них и беспощадные к себе называли себя именно так. Разве же это не подлость (говорили они) - все знать, все понимать, видеть пропасть, в которую катится страна, мир, и - молчать в общем хоре или даже иногда раскрывать (беззвучно) рот, дабы не уличили тебя во внутреннем эмигрантстве?.. Были, разумеется, и святые ("Разве мы не люди?"). Из подлецов не было дороги в дураки, нет такой дороги у человека. Была дорога в палачи и была дорога в святые. Святых было меньше. Несравненно меньше"15.
      Возможно, выбор пути обусловил и то, что Стругацкие стали фантастами. Фантасты легче обходили требования "социалистического реализма".
      В соответствии с установкой на "исторический оптимизм" будущее Земли вообще и СССР в частности считалось предопределенным - коммунизм. Следовательно, в будущем для Земли вообще и СССР в частности социальные конфликты угрозы не представляли. Однако они вполне могли происходить в других странах, тем более - на других планетах. И даже быть похожими на земные и советские. Сходство само по себе не преступно, если подчеркнуты отличия. Сходство - для читателей. Отличия - для критиков.
      В данной работе исследуется рецепция творчества Стругацких в Советском Союзе и за его пределами. С этой целью рассматривается и динамика публикаций произведений Стругацких: подобного рода статистические материалы существенно дополняют представление об изменениях (или их отсутствии) официальной (государственной) оценки творчества Стругацких, частично выраженной в опубликованных суждениях. Значительное внимание уделяется анализу влияния творчества Стругацких на массовое сознание.
      В последнем аспекте весьма важен анализ контекстов упоминаний о Стругацких, причем не только в суждениях критиков, но и в работах, которые нельзя отнести к литературно-критическим.
      Термин "упоминания" в данном случае понимается весьма широко. Речь идет о появлении в статьях или иных публикациях (не обязательно тематически связанных с литературой) фамилии Стругацких и /или заглавий их произведений, цитат, реминисценций и т.д. Подобного рода упоминания могут использоваться автором вовсе не для сообщения каких-либо соображений о творчестве Стругацких, а для подтверждения собственного тезиса или просто потому, что автор уже и не осознает связь цитаты и первоисточника.
      Упоминания в нелитературных текстах особенно интересны, поскольку свидетельствуют о влиянии произведений Стругацких на массовое сознание.
      Характерно, что произведения Стругацких упоминались в самых различных контекстах - от проблем школьного обучения16, массового искусства17, "феномена непризнанных гениев"18, вопросов психологии19 до инопланетной топонимики20, фельетонов на международную тему21, проблем искусствоведения22, социологии23 и т.д.
      Что же касается работ критиков и литературоведов, то Стругацкие упоминались в связи с общим состоянием советской научной фантастики24, с ее излишней научностью25 и, напротив, недостаточной научностью26, в связи с проблемами стиля27 и т.п.
      В художественной литературе упоминания Стругацких тоже довольно часты28. Ну и, конечно же, Стругацкие не были обделены вниманием пародистов29. "А это уже само по себе свидетельствует о популярности, ведь почти всегда пародируются широко известные тексты"30
      В работе исследуются как отечественные, так и зарубежные источники. Преимущественное внимание уделяется, конечно же, работам отечественных авторов, опубликованным в официальной прессе. Однако нельзя не учитывать и так называемые "фэнзины", т.е. издания, выпускаемые не профессиональными литераторами, а группами "фэнов" - любителей научной фантастики. Правда, "фэнзины", были малотиражны, да и распространялись в основном, среди "своих", т.е. среди "фэнов", чаще всего состоявших в одном из клубов любителей фантастики (КЛФ). Ну, а мнения "фэнов" формировались вне влияния профессиональных критиков и литературоведов.
      При сборе материала были использованы каталоги Российской Государственной Библиотеки, издания государственной библиографии СССР/РФ31, США32, Великобритании33, ФРГ34; указатели "Русские советские писатели. Прозаики". - М., 1972. - Т. 7 (доп.). - Ч. 2.; Аркадий и Борис Стругацкие: Библиография. - Волгоград: Фэн-группа "Людены", 1990. - Вып.1; Аркадий и Борис Стругацкие: Библиография: Дополнения. - Волгоград: Фэн-группа "Людены", 1990. - Вып.1; Керзин А. Произведения А.Н. и Б.Н.Стругацких: [Библиографический список] // Сов. библиогр. - 1988. - № 3. - С.47-51; Харитонов Е. Фантастоведение в книжном измерении: [Библиографический список] // Библиография. - 1994. - № 2. - С.80-88; а также материалы, любезно предоставленные группой "Людены".
      Необходимо отметить, что творчеству Стругацких посвящено несколько монографий.
      Первая из них вышла в 1990 г. Это книга И. Хауэлл "Апокалиптический реализм: Научная фантастика Аркадия и Бориса Стругацких"35. В 1994 году она была переиздана в исправленном и дополненном варианте36. Творчество Стругацких анализируется здесь в религиозном аспекте, проблема критической рецепции лишь упоминается, но подробно не рассматривается.
      В 1991 году США С.Поттсом издана монография "Второе нашествие марксиан: Фантастика братьев Стругацких"37. Произведения Стругацких Поттс анализирует в аспекте соответствия/несоответствия советским идеологическим установкам. Что касается проблемы критической рецепции, то анализируются лишь несколько статей, наиболее интересных с точки зрения исследователя.
      В 1993 году в Польше была издана монография В.Кайтоха "Братья Стругацкие: Очерк творчества"38. Кайтох рассматривает творчество Стругацких в целом на фоне общественно-политической жизни СССР. Им собрана довольно обширная библиография, однако специально проблема критической рецепции в монографии не ставится.
      Год спустя в Москве на английском языке издана монография, Ю.З.Козловски "Коды комического в сказках Стругацких: "Понедельник начинается в субботу" и "Сказка о Тройке""39.
      В 1996 году в Иерусалиме опубликована монография М.Амусина "Братья Стругацкие: Очерк творчества"40. Автор, советский эмигрант, рассматривал произведения Стругацких в связи с общественной обстановкой в СССР. Анализируется и поэтика Стругацких. О критических отзывах Амусин лишь упоминает в связи с двумя книгами Стругацких.
      Некоторый интерес в аспекте истории вопроса представляет защищенная в 1995 г. Э.В.Бардасовой диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук "Концепция "возможных миров" в свете эстетического идеала писателей-фантастов А. и Б. Стругацких"41. Автором дан краткий обзор критических отзывов, однако в целом творчество Стругацких анализируется "с точки зрения эстетической" и "логико-семантической".
      Таким образом, можно сделать вывод, что при всем обилии публикаций, посвященных Стругацким, отечественные специалисты крайне редко обращались специально к анализу именно критической рецепции творчества этих писателей42. Правда, в некоторых монографиях рассматривалась проблемы восприятия творчества Стругацких, но монографических исследований, посвященных этой теме, в России пока нет вообще. Аналогичная ситуация сложилась и вне пределов Российской Федерации, где существует лишь одна статья Д.Сувина, рассматривающая интересующую нас тему43. Актуальность данной работы обусловлена прежде всего этими обстоятельствами.
      Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и приложений.
      Во введении определяются цель, задачи, предмет и объект исследования, специфика источниковой базы.
      В первой главе дается краткий очерк жизни и творчества Стругацких, а также исследуется динамика публикаций их произведений.
      Во второй главе рассматриваются суждения о творчестве Стругацких, опубликованные в неспециализированных литературных изданиях (т.е. критические суждения, сформулированные не литераторами) а также упоминания о Стругацких в различных контекстах.
      В третьей главе анализируются отечественные научные публикации, посвященные творчеству Стругацких.
      В четвертой главе исследуется рецепция творчества Стругацких за пределами СССР.
      В заключении подводятся итоги исследования, кратко формулируются основные выводы.
      К приложениям относятся таблицы отечественных изданий произведений Стругацких (по наименованиям, по тиражам, регионам и т.д.), а также таблица, отражающая статистику критических отзывов и упоминаний произведений Стругацких. В качестве отдельного приложения оформлен библиографический указатель. Он, в свою очередь, состоит из трех частей, а также из трех вспомогательных указателей.
      Первая часть - список публикаций художественных произведений Стругацких в хронологическом порядке. Приводятся как отдельные издания, так и публикации в сборниках, периодических и продолжающихся изданиях, на русском и на иностранных языках. Библиографические описания здесь располагаются в хронологическом порядке, причем для каждого года соблюдается следующая последовательность: публикации произведений отдельными изданиями или в сборниках в алфавитном порядке (сначала на русском языке, затем на иностранных языках, где используется кириллический алфавит, затем на иностранных языках, где используется латинский алфавит, затем - в транскрипции или в переводе - на языках, использующих арабский алфавит, иероглифическую письменность и т.д.); публикации в периодических изданиях - сначала на русском языке, затем на иностранных - в хронологическом порядке (за точку отсчета бралась дата публикации первой части, т.е. произведение, публиковавшееся, например, с февраля до августа, будет описано ранее произведения, публиковавшегося с марта до апреля), при совпадении месяца публикации произведения, опубликованные в ежемесячных журналах, описаны ранее газетных публикаций месяца, публикации в еженедельных и выходящих раз в две недели журналах, описаны ранее газетных публикаций той же недели. При совпадении хронологии используется алфавитный порядок заглавий (если в различных изданиях от одного и того же числа или месяца было опубликовано несколько произведений, описания располагаются по заглавиям в алфавитном порядке). Произведения, напечатанные в периодических изданиях на иностранных языках, описаны после публикаций на русском языке. Приводятся сведения о произведениях, напечатанных под иными заглавиями, в сокращенных вариантах, в отрывках. Для повести "Возвращение (Полдень, XXII век)", она же "Полдень, XXII век (Возвращение)", представляющей собой повесть в рассказах, многие из которых выходили отдельно, приводится перечисление глав-рассказов. Публикации в "самиздатовской" периодике (журналы "АБС-панорама", "Фэнзор", газета "Понедельник" и т.д.) описываются вместе с публикациями в массовой периодике. В отдельные разделы выделены диафильмы, авторами текста к которым являются Стругацкие, а также произведения, написанные Стругацкими по отдельности (как под своей фамилией, так и под псевдонимами). Описания в этих разделах даются по тому же принципу, что и в основном разделе. При описании отдельных изданий произведений указывается тираж, если соответствующие данные обнаружены составителем.
      Во второй части даны сведения о публицистике Стругацких (интервью, статьи и т.д.). Наряду с отдельными публикациями здесь представлены компиляции из различных статей и интервью, а также выдержки из них и высказывания Стругацких, приводящиеся в статьях и книгах других авторов. В последнем случае приводятся краткие аннотации. Принцип расположения материала - тот же, что и в первой части. Отступления от хронологического порядка имеют место при описании различных публикаций одной и той же статьи под одним и тем же заглавием (в рамках одного года). В таком случае каждая новая публикация не описывается полностью, а помечается: "То же" (с указанием источника) и помещается непосредственно за первой публикацией. В случае если таких публикаций больше двух, при их перечислении используется хронологический порядок, а при совпадении времени публикации - алфавитный порядок источников. В отдельные разделы собраны статьи и интервью А.Н.Стругацкого или Б.Н.Стругацкого (не в соавторстве), написанные под псевдонимами, а также коллективные материалы, подписанные Стругацкими.
      Третья часть содержит сведения о критических откликах, посвященных произведениям Стругацких (в том числе и публицистике). Порядок расположения материала тот же, что и в первых двух частях. В самостоятельные подразделы собраны материалы, опубликованные за рубежом, упоминания о Стругацких в справочной литературе, а также художественные произведения, где упоминаются Стругацкие и/или их произведения. К большинству позиций даются краткие аннотации и перечисляются упомянутые в статье или книге произведения Стругацких (заглавия даются в варианте, приводимом автором статьи). Если в статье упоминались два варианта повести в рассказах - "Полдень, XXII век (Возвращение)" и "Возвращение (Полдень, XXII век)", то приводятся оба варианта.
      Все позиции Указателя пронумерованы, при этом каждая позиция имеет свой собственный номер, состоящий из трех частей, разделенных точками (первая часть указывает на раздел: художественные произведения Стругацких, их публицистика или критические работы, посвященные их творчеству; вторая - на подраздел: совместные произведения А. и Б.Стругацких, работы, написанные ими по отдельности и т.д.; третья - порядковый номер позиции в подразделе). Отступления от порядка нумерации встречаются в случае описания Собраний сочинений, когда все тома, даже перечисленные не рядом, обозначаются одним номером. Издания серии "Миры братьев Стругацких" описываются каждое под своим номером, поскольку у серии отсутствует формальный признак Собрания сочинений (многотомного издания), как-то: наличие порядковой нумерации томов.
      В нем приводятся также вспомогательные указатели: именной, заглавий произведений Стругацких, заглавий работ, посвященных творчеству Стругацких.
 
 
      Пользуюсь случаем поблагодарить за неоценимую помощь в работе В.Л.Гопмана, В.И.Гульчинского, А.Л.Керзина, И.А.Кузнецову.
 
 
 
 
 
 

      1. ОЧЕРК ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА
      А. И  Б.СТРУГАЦКИХ
 
      1.1. Биография соавторов
      О биографии Стругацких известно в основном то, что они сами сочли нужным сообщить44.
      Дебют в печати братьев Стругацких как соавторов состоялся в 1958 г.: журнал "Техника - молодежи" опубликовал в первом номере рассказ "Извне". Профессиональным литератором к этому времени был только старший брат - Аркадий Натанович Стругацкий.
      Он родился 28 августа 1925 г. в Батуми. Отец - искусствовед, мать - учительница. Вскоре семья переехала в Ленинград. После начала Великой Отечественной войны А.Стругацкий эвакуирован в г. Ташла (близ Чкалова, ныне Оренбурга). В 1943 г. призван в армию, поступил в Актюбинское артиллерийское училище, но вскоре был командирован в Москву для обучения в Военном институте иностранных языков. Окончил его, получив диплом переводчика-референта. Специализация - японский язык. Был преподавателем в Школе военных переводчиков в г. Канске, военным переводчиком в лагере японских военнопленных. Демобилизован в 1955 г. После демобилизации был переводчиком-референтом в Ленинградском институте целлюлозно-бумажной промышленности, затем переехал в Москву. Работал во Всесоюзном институте научной и технической информации АН СССР, был редактором - в Гослитиздате, издательстве "Детская литература", входил в редколлегию журнала "Знание - сила", альманаха "Мир приключений", "Библиотеки современной фантастики".
       В 1956 г. А.Стругацкий опубликовал в соавторстве с Л.Петровым повесть "Пепел Бикини", в 1974 г. - в соавторстве с Н.Фатехом - киноповесть "Семейные дела Гаюровых". Под псевдонимом С.Ярославцев издал повести "Экспедиция в преисподнюю", "Дьявол среди людей", "Подробности жизни Никиты Воронцова". Публиковал также переводы - в основном английской и американской фантастики. Некоторые из них - под псевдонимом С.Бережков. Переводил и японскую литературу. Умер 12 октября 1991 г.
      Борис Натанович Стругацкий родился 15 апреля 1933 г. в Ленинграде, был в эвакуации, вернулся после войны. В 1950 г. поступил в Ленинградский государственный университет на астрономическое отделение механико-математического факультета. В 1955-1958 гг. учился в аспирантуре, затем работал в Главной астрономической обсерватории АН СССР (г. Пулково) до 1965 г.
      Что касается участия в работе профессиональных писательских организаций, то Б.Стругацкий состоял в бюро секции научно-фантастической и научно-художественной литературы при Ленинградском отделении Союза писателей РСФСР. Руководитель Семинара молодых фантастов при Санкт-петербургской писательской организации. Лауреат Государственной премии РСФСР 1986 г. - за сценарий фильма "Письма мертвого человека". Публиковал переводы американской фантастики, некоторые из них - под псевдонимами С.Победин и С.Витин. В 1994 г. опубликовал роман под псевдонимом С.Витицкий. Живет в Санкт-Петербурге.
      Но "биография писателя - это его книги", или, в формулировке Р.Киплинга, "And for the little, little, span/ The dead are borne in mind,/ Seek not to question other than/ The books I leave behind."45 ("И, память обо мне храня/ Один короткий миг,/ Расспрашивайте про меня/Лишь у моих же книг").46
      Итак, рассмотрим произведения Стругацких.
 
      1.2. Произведения братьев Стругацких
       и динамика их издания
 
      1.2.1. Тематика и проблематика
      произведений братьев Стругацких.
 
      Обратимся к тематике и проблематике произведений Стругацких (рассказы, вошедшие позже в повесть "Возвращение (Полдень, XXII век)" / "Полдень, XXII век (Возвращение)" отдельно не рассматриваются).
      Как уже упоминалась выше, первая публикация А.Стругацкого - повесть "Пепел Бикини"47, но она будет рассмотрена ниже, как одно из произведений, написанных Стругацкими не в соавторстве.
      Написанный примерно в ту же пору рассказ "Песчаная горячка" опубликован лишь в 1990 в "фэнзине", а год спустя - в нижнетагильской газете "Учитель"48. Это, вероятно, первый опыт соавторства Стругацких, причем опыт, сочтенный соавторами не вполне удачным.
      Уже упоминавшийся рассказ "Извне", что был опубликован в 1958 г. журналом "Техника - молодежи", позже получил заглавие "Пришельцы" и был переработан в одноименную повесть, точнее - "повесть в трех рассказах"49. Переводился на иностранные языки. Это история о посещении Земли "инопланетной автоматической лабораторией", собиравшей образцы фауны и материальной культуры. В лабораторию проникает советский археолог, ищущий встречи с "хозяевами", инопланетянами. Выясняется, что у "братьев по разуму" вполне советская (т.е. соответствующая советским официально декларируемым идеологическим установкам) ценностная ориентация - они тоже гуманисты.
      В том же 1958 г. журнал "Знание - сила" публикует в августовском номере рассказ Стругацких "Спонтанный рефлекс". Тридцать пять лет спустя рассказ вошел в собрание сочинений Стругацких.50 Это история о "самопрограммирующейся машине", способной "без помощи человека подбирать наиболее выгодные линии поведения для каждого нового случая", но неожиданно "переставшей действовать по своей основной программе и начавшей "вести себя"", т.е. самостоятельно познавать окружающий мир.
      Следующая публикация - повесть "Страна багровых туч", написанная в 1957 г.51. Впервые она вышла в 1959 г. и сразу - отдельным изданием, в популярнейшей серии детских книг "Библиотека приключений и научной фантастики"52. Повесть неоднократно переводилась на иностранные языки.
      Замысел повести сложился - по свидетельству Б.Н.Стругацкого - в 1955 г. "К 1955 году у авторов было: "Пепел Бикини" - художественно-публицистическая повесть, написанная АН в соавторстве со своим армейским приятелем Л.Петровым (опубликована в журнале "Юность"); фантастическая повесть "Четвертое царство", написанная АН в одиночку, нигде не опубликованная и (кажется) никуда, ни в какое издательство никогда так и не посланная; фантастический рассказ "Виско", написанный Б.Н. в одиночку и получивший высокую оценку учительницы литературы (впоследствии уничтожен автором в приступе законного самобичевания); фантастический рассказ "Затерянный в толпе", написанный БН в одиночку - вымученная и нежизнеспособная попытка выразить обуревавшую его тогда идею "приобретения памяти" - путешествий сознания по мирам Вселенной; "Первые" - чрезвычайно эффектный и энергичный набросок несостоявшейся фантастической повести, задуманной некогда АН (и использованный позже в "Стране багровых туч"); "Как погиб Канг" - фантастический рассказ АН, написанный им еще в 1946 году (от руки, черной тушью, с превосходными иллюстрациями автора); "Песчаная горячка" - первый опыт работы вдвоем, фантастический рассказ, сделанный в манере этакого прозаического буриме: страницу на машинке - один, затем страницу на машинке - другой, и так до конца, без предварительного плана, не имея никакого представления о том, где происходит действие, кто герой и чем все должно закончиться"53.
      "Страна багровых туч" - тоже вполне "идеологически выдержанная" повесть: группа советских исследователей высаживается на Венере с целью проведения научных изысканий и выполняет поставленную задачу, несмотря на невероятные трудности и опасности. Однако эту книгу многое отличало от "образцово-показательной" советской фантастики.
      Об отличиях этих позже напишет Б.Стругацкий: "С одной стороны, там были приключения, там были подвиги, там воспевались победы человечества над косной природой - и все это на прочном фундаменте нашей советской науки и диалектического материализма. Но, с другой стороны, все это было совершенное, по тем временам, не то. Герои грубы. Они позволяли себе чертыхаться. Они ссорились и чуть ли не дрались. Косная природа беспощадна. Люди сходили с ума и гибли. В советском произведении для детей герои - наши люди, не шпионы какие-нибудь, не враги народа, космонавты! - погибали, окончательно и бесповоротно. И никакого хэппи-энда. Никаких всепримиряющих победных знамен в эпилоге"54.
      С этой повести начинается "цикл истории будущего". На данный момент повесть опубликована в трех вариантах55. Второй вариант, изданный в 1969 г., незначительно отличается от первого: например, персонажи-китайцы заменены бразильцами, индусами, англичанами и т.д., что, видимо, было обусловлено изменением внешней политики Советского Союза - конфликтом с Китайской Народной Республикой. В третьем варианте, вышедшем в 1997 г., восстановлены фрагменты, изъятые ранее цензурой. Купировалось в основном то, что цензоры воспринимали как аллюзии на события, упоминания о которых официально признавались нежелательными - аварии советских космических кораблей и т.д.56 Разумеется, нежелательными признавались и политические аллюзии - рассуждения, например, о бессмысленности столь частых в советскую эпоху банкетов57.
      В 1959 г. журнал "Знание - сила" публикует в мартовском номере рассказ "Шесть спичек", дважды переизданный к 1960 г.58. "У меня нет достоверной статистики, - вспоминал позже Б.Стругацкий, - но, по-моему, он и сейчас остается самым "переводным" из всех рассказов АБС"59. Это история эксперимента по "стимулированию мозга", пафос которой - утверждение абсолютной ценности человеческая жизни, ценности, несопоставимой с любыми перспективами научного прогресса.
      Рассказ "Испытание СКР" впервые опубликован в 1959 г. - в июльском номере журнала "Изобретатель и рационализатор". К 1960 г. он также дважды переиздан60. Публиковался и под заглавием "Испытание СКИБР". Это еще один рассказ о роботах, созданных для исследования других планет, продолжение темы, поднятой в рассказе "Спонтанный рефлекс", продолжение цикла "история будущего".
      В августе 1959 г. журнал "Знание - сила" публикует рассказ "Забытый эксперимент", переизданный в 1960 г. - в сборнике рассказов Стругацких61. В сюжетной основе - беллетристическое осмысление гипотезы Н.Козырева о времени как физическом процессе. Это описание эксперимента по использованию хода времени для получения энергии. После взрыва в лаборатории эксперимент сочли прекращенным, в то время как он самопроизвольно продолжался. Результат бесконтрольности - экологическая катастрофа. Так впервые в творчестве Стругацких появляется экологическая тема.
      Рассказ "Частные предположения" публикуется в том же августовском номере журнала "Знание - сила". Замысел его, по воспоминаниям Б.Стругацкого, возник в 1958 г.62. К 1960 г. рассказ был тоже дважды переиздан.63. На этот раз беллетристически осмыслена теория В.Фока, согласно которой "при длительном космическом полете в условиях равномерно ускоренного движения никакого ОТСТАВАНИЯ часов, характерного для знаменитого "парадокса близнецов", не происходит. Более того, получается даже ОПЕРЕЖЕНИЕ!"64. И экипаж космического корабля, в соответствии с фоковской теорией, вернувшись из многолетнего рейса, оказывается вовсе не в том "временном отрезке", где должен был оказаться. Б.Н. Стругацкий вспоминал о "Частных предположениях": "Это один из первых наших рассказов, написанных в новой, "хемингуэевской", манере - нарочитый лаконизм, многозначительные смысловые подтексты, аскетический отказ от лишних эпитетов и метафор. И самый необходимый минимум научных объяснений - тот минимум, без которого читатель вообще бы ничего не понял, да и сама идея "Частных предположений" оказалась бы утраченной. Кажется, здесь в первый и последний раз у АБС появляется текст, написанный от лица женщины, и, кажется, именно в этом рассказе впервые упоминается звездолетчик Горбовский и его корабль "Тариэль""65.
      Отметим, что все опубликованные до начала 1960-х гг. рассказы Стругацких не отходят от "научно-фантастического канона": в основе их осмысление не столько психологических проблем,  сколько проблем научно-технических в психологическом аспекте.
      Рассказ "В наше интересное время": написан, судя по манере, на рубеже 1950-1960-х гг. Опубликован он в 1993 году в собрании сочинений Стругацких.66. Первый - для Стругацких - рассказ в манере "реалистической фантастики": история некоего редактора, что сидит "у себя на даче", скучает, "клянет дурную погоду", "правит скучную рукопись", но тут внезапно к нему приходит в гости странный незнакомец, который, похоже, был пришельцем из будущего. Приходит и - после непродолжительной беседы - уходит, а редактору остается лишь догадываться, кем был собеседник на самом деле и чем могла бы закончиться встреча с настоящим инопланетянином.
      В 1960 г. выходит повесть "Путь на Амальтею". Замысел ее, по воспоминаниям Б.Стругацкого, возник в 1958 г.67. Закончена повесть в 1959 г.68. Издана в составе одноименного сборника69. Переведена на иностранные языки. По сути это продолжение "Страны багровых туч" - "производственная повесть" из жизни космолетчиков XXI века. Экипаж космического корабля должен доставить груз продовольствия на дальнюю космическую станцию, экипажу которой грозит голод. В результате "метеоритной атаки" планетолет серьезно поврежден, но все трудности преодолеваются. "Изначально, - вспоминает Б.Стругацкий - эта маленькая повесть называлась "С грузом прибыл". Самым ценным для авторов была в ней атмосфера обыденности, повседневности, антигероизма, если угодно"70.
      Рассказ "Чрезвычайное происшествие" написан - по воспоминаниям Б.Стругацкого - в 1959 г.71. Опубликован в 1960 г. в сборнике "Путь на Амальтею"72. Это возвращение к экологической теме: во время космического рейса в планетолете обнаруживаются мухи, размножающиеся с невероятной скоростью, и выясняется, что, во-первых, это форма инопланетной жизни, во-вторых, псевдомухи питаются воздухом, причем расход воздуха колоссален, никакие инсектициды им не страшны, значит, попадание таких существ на Землю - угроза глобальной катастрофы. Звездолетчики все же находят средство борьбы с псевдомухами, уничтожают почти всех, но неожиданно один из них понимает, что мухи могут быть использованы в качестве решения экологической проблемы - это источник "неорганической клетчатки". Следовательно, если люди откажутся от привычной установки - "борьбы с силами природы", то сама природа поможет им решить проблемы выживания и развития.
      Рассказ "Бедные злые люди", судя по манере, написан на рубеже 1950-1960-х гг. Впервые опубликован в 1989 в "фэнзине", затем отрывок из него печатает саратовская ведомственная газета "Железнодорожник Поволжья", а четыре года спустя рассказ издан в собрании сочинений.73 Вероятно, здесь впервые - для Стругацких - ставятся проблемы встречи "отсталой" и "передовой" цивилизаций, проблемы последствий воздействия на "отсталую" цивилизацию с целью ее развития. Позже такие попытки Стругацкие назовут "прогрессорством", а "прогрессорами" - героев, на которых возлагается соответствующая миссия. "Бедные злые люди" - история группы землян, оказавшихся на другой планете, в условиях авторитарного государства, где агрессивные аборигены, занятые междоусобицами, пытаются завладеть земным оружием.
      Роман "Возвращение (Полдень, XXII век)", задуман - по словам Б.Стругацкого - в 1959 г.74 Работа над книгой завершена в 1960 г.75 Впервые отрывки из нее публикует журнал "Урал" в июньском номере за 1961 г. Отдельным изданием роман вышел в 1962 г. А пять лет спустя - дополненный и переработанный - опубликован с заглавием "Полдень, XXII век (Возвращение)"76. Неоднократно переводился на иностранные языки. Он дал название "миру будущего по Стругацким", описываемой ими Земле XXII века: "мир будущего по Стругацким" исследователи часто именуют "Миром Полдня". В данной работе также будет использоваться этот термин.
      Книга состоит из нескольких рассказов, в том числе и публиковавшихся ранее. Это история одной из первых межзвездных экспедиций начала XXI века: спустя несколько десятилетий на Землю возвращается космический корабль, где из всего экипажа выжили только двое, но на Земле уже XXII век, теперь уцелевшим звездолетчика нужно адаптироваться к новым условиям.
      Мир будущего населен "чистыми, честными, добрыми людьми, превыше всего ценящими творческий труд и радость познания". О государственном устройстве говорится лишь вскользь, но подразумевается, что коммунизм победил на всей Земле. В последующих повестях также практически ничего не говорится о государственном устройстве Мира Полдня. Зато развиваются характерные для классической утопии темы образования и воспитания, достижений науки и техники. Наконец, в этой книге впервые упоминается некая загадочная и, возможно, очень опасная для землян космическая сверхцивилизация - Странники.
      Повесть "Стажеры" - согласно сообщению в Собрании сочинений - написана в 1960 г.77 Отрывок из нее (озаглавленный "Генеральный инспектор") публикует альманах "Искатель" во втором номере за 1962 г, тогда же выходит и отдельное издание78. Книга переведена на иностранные языки. "Стажеры" - часть цикла, куда входят "Страна багровых туч" и "Путь на Амальтею". Герои повести совершают рейс по освоенному ими Космосу, ведут научные изыскания, пресекают попытки капиталистов бесчеловечно эксплуатировать шахтеров на инопланетных рудниках и т.п.
      Работа над повестью "Попытка к бегству" была завершена в 1962 г.79 Первоначальные варианты заглавия - как вспоминает Б.Стругацкий - "Возлюби ближнего" и "Возлюби дальнего"80. Опубликована вскоре в сборнике "Фантастика: 1962 год". Отдельным изданием вышла в 1965 г.81. Переведена на иностранные языки. Здесь Стругацкие обращаются к проблеме целесообразности борьбы за прогресс и гуманизацию насильственными методами, проблеме "прогрессорства": советский военнопленный, офицер, сбежавший из фашистского концлагеря, попадает в XXII век и вместе с двумя землянами, собравшимися провести отпуск в космическом путешествии, высаживается на планету, где обнаруживают странную цивилизацию: некое тоталитарное государство, где значительная часть населения - рабы, а условия их жизни напоминают то ли советский, то ли фашистский концлагерь, причем попытки землян восстановить справедливость оказываются губительными в первую очередь для рабов. Потому, после возвращения на Землю, бывший военнопленный, желая исполнить свой долг, отправляется назад, в XX век, в лагерь, откуда он бежал, где и погибает в бою с охранниками-эсэсовцами. Примечательно, что путешествия военнопленного во времени никак не объясняются - Стругацкие отходят от канона научной фантастики, согласно которому требовалось техническое обоснование всех фантастических допущений.
      "Эта небольшая повесть, - вспоминал Б.Стругацкий, - сыграла для нас огромную роль, она оказалась поворотной для всего творчества ранних АБС. Сами авторы дружно считали, что "настоящие Стругацкие" начинаются именно с этой повести. "Попытка..." это наше первое произведение, где пересеклись Прошлое, Настоящее и Будущее, и мы впервые поняли, насколько эффективно и продуктивно - в чисто литературно-художественном плане - такое пересечение. Это первое наше произведение, где мы открыли для себя тему Прогрессоров, хотя самого термина этого не было еще и в помине, а был только вопрос: следует ли высокоразвитой цивилизации вмешиваться в дела цивилизации отсталой, даже и с самыми благородными намерениями". Более того: "Попытка к бегству" - " первое наше произведение, в котором мы ощутили всю сладость и волшебную силу ОТКАЗА ОТ ОБЪЯСНЕНИЙ"82.
      Рассказ "Человек из Пасифиды" впервые опубликован в семнадцатом номере журнала "Советский воин" за 1962 г., через девять лет - в сборнике, а в 1993 г. вошел в собрание сочинений Стругацких83. Фантастическим его можно назвать лишь условно: на пляже одного из курортных городов Японии появляется неизвестный, утверждающий, что он прибыл в качестве представителя государства, созданного обитателями морского дна ("нижним человечеством"), его задача - торговля с людьми, однако все это вскоре разоблачается как жульничество, затеянное ради биржевой игры, разумеется, с участием американских предпринимателей.
      Повесть "Далекая Радуга": впервые печатается в 1963 г. - в антологии фантастики, а через год - в одноименном сборнике Стругацких84. Переведена на иностранные языки. По мнению М.Амусина, автора упоминавшейся выше монографии о творчестве Стругацких, "центральная коллизия повести - конкуренция естественнонаучных и этических установок, императивов в критической ситуации"85. "Далекая Радуга" относится к циклу "Мир Полдня": на планете, где живут физики-экспериментаторы и их семьи, произошла катастрофа, в результате которой все живое должно погибнуть, и есть только один звездолет, эвакуировать можно лишь несколько десятков колонистов. Так возникает проблема: спасать детей или ученых, носителей информации, способной резко ускорить научный прогресс. Все колонисты, конечно же, преодолевают страх смерти.
      Замысел романа "Трудно быть богом", как утверждает Б.Стругацкий, возник в 1962 г.86 Первоначальные заглавия романа - "Седьмое небо", "Наблюдатель"87. Работа над ним завершилась в 1963 г.88 Впервые опубликован в 1964 г. - вошел в сборник "Далекая Радуга"89. Переведен на иностранные языки.
      "В процессе работы, - вспоминает Б.Стругацкий, - роман претерпевал изменения весьма существенные. Начинался он (на стадии замысла) как веселый, чисто приключенческий, мушкетерский". Но потом замысел изменился, поскольку изменилась и политическая обстановка в СССР - правительство резко активизировало преследования инакомыслящих и т.д. Потому "мушкетерский роман должен был, обязан был стать романом о судьбе интеллигенции, погруженной в сумерки средневековья"90.
      В этом романе Стругацкие возвращаются к проблеме столкновения двух цивилизаций - земной, гуманистической и "средневекового зверства". Впрочем, инопланетные средневековые реалии, сходные с реалиями средневековой Испании, временами напоминают и о Германии второй половины 1930-х гг., и о сталинском СССР. Земляне здесь - сотрудники "Института экспериментальной истории", они живут среди аборигенов, стараясь ничем не выделяться. Им категорически запрещено насильственное вмешательство в конфликты аборигенов, они имеют право только наблюдать. По сути - это разведчики. Используя доступные только им технические средства, земляне пытаются спасти "разум планеты" - ученых, планомерно истребляемых диктаторским режимом. Главный герой, историк-разведчик Антон, он же аристократ дон Румата Эсторский, временами ощущает себя не землянином, но уроженцем той планеты, историю которой призван изучать. И в итоге он с оружием в руках пытается остановить "средневековое зверство", истребляет убийц, наслаждающихся безнаказанностью.
      Отметим, что Стругацкие здесь продолжают рассмотрение проблем, поднятых в "Попытке к бегству": право на вмешательство, приемлемость искусственного ускорения прогресса и т.п. Однако такая тема, как деятельность профессиональных разведчиков - разрабатывается впервые. Впоследствии она станет одной из главных в творчестве Стругацких, будет развиваться в своеобразном цикле о разведчиках-прогрессорах.
      Замысел повести "Понедельник начинается в субботу" сложился, по словам Б.Стругацкого, в конце 1950-х гг.91 Варианты заглавий - "Восьмое небо", "Седьмое небо"92. Работа над повестью завершилась в 1964 г.93. Тогда же отрывок из нее опубликован в сборнике "Фантастика: 1964 год", а в 1965 г. она вышла отдельным изданием94. Переведена на иностранные языки.
      "Понедельник начинается в субботу" - описание приключений молодого программиста Александра Привалова, столичного жителя, случайно попавшего в город на русском Севере, где находится загадочный НИИЧАВО - Научно-исследовательский институт чародейства и волшебства. Выясняется, что таинственные волшебники, маги и чародеи, вампиры, ведьмы, домовые, говорящие животные и прочие фольклорные и литературные персонажи там здравствуют и ныне. Все они так или иначе связаны с деятельностью института. Причем легендарные маги - сотрудники НИИЧАВО - весьма напоминают сотрудников советских научно-исследовательских институтов, героев популярных в 1960-х гг. рассказов, романов и повестей о жизни ученых. Смысл существования настоящих магов - труд, познание, однако есть в НИИЧАВО и другие чародеи - типичные советские чиновники, "бюрократы от науки" и т.д. Привалов, увлеченный чудесами, поступает на работу в НИИЧАВО и становится своим в ранее чужой для него среде.
      Примечательно здесь использование приема "остранения": повествование ведется от лица героя, оказавшегося в совершенно непривычной ситуации, а потому с обостренным вниманием фиксирующим все, что другие персонажи считают обыденным.
      Повесть "Хищные вещи века" написана в 1964 г.95. Впервые опубликована в 1965 г. - в одноименном сборнике.96 Переведена на иностранные языки.
      Этот "детектив-экшн", можно сказать, продолжение цикла, начатого повестью "Страна багровых туч" - с одной стороны, и цикла о разведчиках - с другой. Разведчик - Иван Жилин, бывший бортинженер космического корабля, один из героев повестей "Путь на Амальтею" и "Стажеры". На этот раз он действует на родной планете, где осталось совсем немного некоммунистических стран, причем научно-техническая революция привела в них к изобилию в материальной сфере, но в сфере духовной - к полному оскудению. В одну из таких стран и направлен Жилин со специальным заданием: установить причины "эпидемии смертей", загадочной гибели туристов и местных уроженцев. Выясняется, что причина - новое комплексное наркотическое средство. Тут повесть Стругацких вполне соответствует советским идеологическим установкам: бездуховное "общество потребления" губят наркотики, оно погибнет, если не найдет смысл существования, ну а путь к спасению, разумеется, могут подсказать только те, кто воспитан как представитель социалистического общества. Успехи разведчика Жилина, его исключительность вполне мотивированы прошлым: он отважен, физически силен, вынослив, мгновенно реагирует на опасность, как и положено космонавту, а специфическая инженерная выучка помогает освоить любые технические средства.
      Повесть "Беспокойство" (публиковалась также под заглавием "Улитка на склоне-1") написана - по свидетельству Б.Стругацкого - в 1965 г.97 Впервые опубликована в "фэнзине" в 1990 г., в сборнике - в 1991 г., а в 1996 - в серии "Миры братьев Стругацких"98. Это, что называется, основа повести "Улитка на склоне".
      Что же касается "Улитки на склоне", то повесть написана в 1965 г.99 В 1966 г. главы из нее печатаются в сборнике "Эллинский секрет", в 1968 г. несколько глав публикует в январском номере журнал "Байкал". В 1971 г. повесть издана книгой в Эстонии - на эстонском языке. В 1972 г. она вошла в одноименный сборник, выпущенный западногерманским издательством - на русском языке. Ну а на родине авторов повесть - полностью и на русском языке - появляется лишь в 1989 г.100 Переведена на иностранные языки.
      "Улитка на склоне" считается самой иррациональной книгой Стругацких. Задумывалась она как часть цикла "Мир Полдня", но в окончательном варианте реализована совсем другая идея. Действие разворачивается в некоем условном инопланетном пространстве: внизу - огромный, необозримый и непостижимый Лес, наверху - плоскогорье, где у самого обрыва располагается "Управление по делам Леса", в функции которого входят проникновение в Лес, изучение Леса, вооруженная охрана Леса, а также искоренение все того же Леса. В этих двух взаимосвязанных, но разноприродных сферах развертывается сюжет, условно разделенный на две составляющие - "лесную" и "управленческую". Мир Управления - мир абсурдного бюрократического бытия. А в Лесу живет сотрудник Управления, оказавшийся там случайно - его вертолет попал в аварию. Заблудившийся сотрудник становится свидетелем борьбы аборигенов с Лесом. При этом выясняется, что рядом с примитивной цивилизацией аборигенов существует еще одна несравненно более высокая, истребляющая аборигенов. Землянину предстоит решить, что должен делать человек, понимающий неизбежность и необходимость прогресса, но решительно не приемлющий этот прогресс по этическим соображениям.
      По замыслу Стругацких инопланетный Лес должен был символизировать Будущее - безмерно чуждое, не совпадающее с современными представлениями о нем, а Управление - Настоящее, "в котором люди все время думают о Будущем, живут ради Будущего, провозглашают лозунги во славу Будущего и в то же время гадят на это Будущее, искореняют это Будущее, всячески изничтожают ростки его, стремятся превратить это будущее в асфальтированную автостоянку, стремятся превратить Лес в английский парк со стрижеными газонами, чтобы Будущее сформировалось не таким, каким оно способно быть, а таким, каким нам хотелось бы его сегодня видеть"101.
      Повесть "Второе нашествие марсиан" написана в 1966 г.102 Впервые опубликована в январском номере журнала "Байкал" за 1967 г., тогда же вышла отдельным изданием в Швеции (на шведском языке), а в 1968 г. - в одноименном сборнике на родине авторов103.
      "Второе нашествие марсиан" - типичный политический памфлет: некую страну (предположительно западноевропейскую) неожиданно захватывают марсиане, однако захватчиков не интересуют земляне как таковые, государственное устройство остается прежним, все представители власти сохраняют свои должности, поскольку марсианам нужен только желудочный сок землян, причем они щедро оплачивают услуги доноров. Рассматривается различные типы реакции землян на вторжение - конформистская и нонконформистская.
      Повесть "Гадкие лебеди" написана в 1967 г.104 Публикация планировалась год спустя - в издательстве "Молодая гвардия" должен был выйти сборник Стругацких105. Но повесть туда так и не попала. Впервые она опубликована в 1972 г. западногерманским издательством. В 1987 г. эту повесть под заглавием "Время дождя" печатает журнал "Даугава" - с января по июнь. В 1990 г. она публикуется в тридцать четвертом выпуске сборника научной фантастики "НФ" - под первоначальным заглавием106. "Гадкие лебеди" - часть изданной позже повести "Хромая судьба" (см. ниже). Неоднократно переводилась на иностранные языки.
      В жанровом аспекте "Гадкие лебеди", - тоже политический памфлет, как и "Второе нашествие марсиан". Это, кстати, одна из первых работ Стругацких в "хемингуэевском стиле": короткие, "рубленые" фразы, обилие внутренних монологов, "героический пессимизм" героев и т.д.
      Действие разворачивается в некоем (предположительно европейском) государстве, примерно двадцать лет назад пережившем войну (наподобие второй мировой). Главный герой - офицер-фронтовик, ставший известным писателем, приезжает в родной город, где живут его бывшая жена и дочь. А в городе - экологическая катастрофа: непрерывно идет дождь. То ли из-за дождя, то ли по какой-то иной причине распространяется неизвестная "генетическая болезнь", поражающая - по неизвестным же причинам - только интеллектуалов: знаменитых ученых, артистов и т.п. Больные, которых население именует "мокрецами", добровольно живут в своего рода лепрозории. Горожане же в большинстве своем ненавидят и боятся "мокрецов", поддерживают экстремистов нацистского толка, собирающихся уничтожить лепрозорий и его обитателей. Зато "мокрецов" любят дети. На защиту гонимых встает Банев, ненавидящий нацизм, да и любые проявления экстремизма. Он в городе чужой, потому особо внимателен к тому, что для других - обыденность. Впрочем, и среди "мокрецов" Банев далеко не свой: слишком уж привязан к "радостям земным". Из города в лепрозорий уходят дети, поскольку общество "мокрецов" они предпочитают "обществу потребления", законам которого подчинена жизнь родителей. Город на грани стихийного бунта, но выясняется, что "мокрецы" - вовсе не больные, а добровольная изоляция понадобилась им для решения неких научных и социальных задач. Побеждают, соответственно, разум и гуманизм.
      Повесть "Сказка о Тройке" написана в 1967 г.107 Впервые публикует ее журнал "Ангара" - в апрельском и майском номерах за 1968 г. Четыре года спустя она опубликована в уже упоминавшемся западногерманском сборнике "Улитка на склоне". В 1989 г. - в сборнике повестей Стругацких, изданном на родине авторов108. Неоднократно переводилась на иностранные языки. Это злая сатира на бюрократический абсурд советской жизни. Вероятно, сатирический пафос был главной помехой публикации книги в СССР.
      "Сказка о Тройке" - продолжение повести "Понедельник начинается в субботу". Главный герой и повествователь тот же - молодой сотрудник НИИЧАВО, программист и начинающий маг Привалов. С двумя приятелями-магами он отправляется в некий сказочный город, где власть захватила посланная в командировку группа сотрудников НИИЧАВО, типичных "чиновников от науки". Эти командированные самовольно создали квазисоветскую административную структуру - "Тройку по рационализации и утилизации необъяснимых явлений". Сокращенно - ТПРУНЯ. Само название новоявленной административной структуры - "тройка" - аллюзия на знаменитые трибунальские тройки сталинской эпохи, наделенные, как известно, чрезвычайными полномочиями. Однако сталинская эпоха закончилась, потому претензии квазисталинистов на абсолютную власть уже не опасны, а попросту смешны: Привалов с друзьями и другие настоящие маги из НИИЧАВО прекращают бюрократическую вакханалию.
      Роман "Обитаемый остров" был задуман в 1967 г.109 Работа над ним завершена в 1968 г.110 Сокращенный вариант печатает журнал "Нева" - с апреля по март 1969 г. В 1971 г. издается книга - тоже с сокращениями и цензурными искажениями, а двадцать два года спустя в собрании сочинений Стругацких публикуется полный вариант111. Роман переведен на иностранные языки.
      "Обитаемый остров" - продолжение цикла о разведчиках, детектив-экшн. Молодой землянин, исследователь космического пространства, попадает на землеподобную планету в другой звездной системе. Причина - авария, вынужденная посадка. Подать сигнал бедствия нельзя - звездолет сгорел. Нет ни продовольствия, ни средств выживания, необходимых в подобного рода случаях. Герой - Максим Каммерер - вынужден приспосабливаться к местным условиям, искать встречи с аборигенами. А на планете недавно закончилась глобальная война, где применялось и ядерное оружие, уцелевшие государства мира не заключили, локальные боевые действия продолжаются. Да еще и оказался Каммерер в государстве вполне тоталитарном, напоминающем одновременно и сталинский СССР, и латиноамериканский диктаторский режим - чуть ли не в худшем варианте. Каммерер - обычный землянин, только земляне далекого будущего значительно расширили пределы человеческих возможностей. Потому интеллектуально и физически Каммерер  превосходит даже самых умных и сильных аборигенов. Как и положено представителю мира добра и справедливости, он вступает в борьбу с тоталитарным режимом, устанавливает связь с местными группами Сопротивления, проявляет чудеса ловкости и отваги в рукопашных схватках, руководит повстанческими отрядами. И в итоге - побеждает. Тоталитарный режим свергнут. Однако выясняется, что победа - еще не решение всех проблем. На планете - экологическая катастрофа, для ликвидации ее последствий нужны группы специалистов, техника, организация. Все это невозможно обеспечить в условиях анархии, когда тоталитарного правительства уже нет, а другого - еще нет. Оказывается, что плохой порядок лучше полного беспорядка, эволюция предпочтительней революции. Что и сообщает Каммереру другой землянин - прогрессор Рудольф Сикорски, резидент службы "галактической безопасности", давно живущий в инопланетном государстве, сумевший стать одним из правителей. Теперь этому резиденту-прогрессору нужно преодолевать трудности, ранее не планировавшиеся.
      Позже Стругацкие продолжат сюжетную линию "Обитаемого острова" в других книгах, где Каммерер тоже станет прогрессором.
      Рассказ "Летающие кочевники" впервые печатается в июльском номере детского журнала "Костер" за 1968 г. В 1990 г. - в альманахе научной фантастики "Гея", а в 1993 г. - с заглавием "Первые люди на первом плоту" - в собрании сочинений Стругацких112. Задумывался он как первая глава повести "Летающие кочевники", причем повесть эта была "повестью-буриме", написанной известными советскими писателями-фантастами - каждую главу писал другой автор. Герой - горожанин, приехавший в гости к другу-леснику - обнаруживает в жилище лесника полный разгром, пятна крови, следы босых ног, он идет по следам и встречает людей, которые, хоть и находятся, по его мнению, "на более низкой ступени развития", но используют корабли для передвижения по воздуху, как обычные люди используют корабли для передвижения по воде.
      Повесть "Отель "У погибшего альпиниста"" написана в 1969 г.113 Впервые печатается в журнале "Юность" - с сентября по ноябрь 1970 г. В 1975 г. выходит книга на эстонском языке, в 1982 г. - на русском114.
      Тематически "Отель "У погибшего альпиниста"" отчасти примыкает к циклу о разведчиках. Это детектив, причем с типичной для детектива сюжетной завязкой: в альпийском отеле, отрезанном лавиной от остального мира, убит один из постояльцев. Расследование ведет приехавший в отпуск инспектор криминальной полиции. Выясняется, что среди постояльцев отеля - инопланетяне, разведчики внеземной цивилизации, которых преследуют гангстеры, желающие использовать необычайные возможности пришельцев. Погибший был роботом этих инопланетян. Попытки полицейского помешать гангстерам неудачны: инопланетяне гибнут, поскольку земляне в принципе не готовы к встрече с гуманными пришельцами.
      Примечательно, что на этот раз не земляне-разведчики действуют в условиях чужой планеты, а разведчики-инопланетяне оказываются жертвами землян.
      Повесть "Малыш" написана в 1970 г.115 Впервые печатается в журнале "Аврора" - с сентября по ноябрь 1971 г. В 1973 г. публикуется в сборнике, в 1975 г. выходит отдельным изданием.116. В 1983 г. по мотивам повести казанский Театр юного зрителя ставит спектакль "Тайна планеты Таумата", в 1985 г. спектакль "Малыш" поставлен московским Центральным детским театром. Переведена на иностранные языки.
      В этой повести Стругацкие возвращаются к проблеме встречи цивилизаций: на планете, которую земляне считали необитаемой, а потому выбрали ее для "проекта "Ковчег"" - переселение обитателей планеты, обреченной на катастрофу - обнаружен ребенок - землянин, попавший туда после аварии звездолета. Ребенка спасли и воспитали таинственные аборигены-негуманоиды. Реализация "проекта "Ковчег"" срочно прекращается: нельзя жертвовать благом отдельной личности ради абстрактного общественного блага.
      Развитие темы встречи цивилизаций - повесть "Пикник на обочине", написанная в 1971117. Сокращенный вариант впервые печатается журналом "Аврора" - с июля по октябрь 1972 г. В 1977 г. повесть публикуется в книге, выпущенной польским издательством - на польском языке. В 1978 г. издана в США - на английском языке. В 1980 г. книга выходит и на родине авторов118. Тринадцать лет спустя - в собрании сочинений Стругацких - опубликован вариант, где восстановлены купюры и сняты цензурные искажения.
      "Пикник на обочине" считается едва ли не самой известной книгой Стругацких. Это описание последствий посещений Земли некими инопланетными экспедициями.
       Цели посещений землянам неясны, однако на территориях, где были стоянки инопланетян, происходит нечто непонятное: обнаружено множество оставленных пришельцами технических устройств неизвестного назначения, иногда и смертельно опасных для оказавшихся поблизости живых существ. Да и вообще жизнь там развивается уже не вполне по земным законам. Территории эти, именуемые "зонами", тщательно охраняются, допускаются туда лишь сотрудники специальной исследовательской организации - "Международного института внеземных культур". Однако "зоны" стали и центрами криминального бизнеса: появились сталкеры - своего рода контрабандисты - "отчаянные парни, которые на свой страх и риск проникают в Зону и тащат оттуда все, что им удается найти", дабы продать подпольным торговцам. Торговцы, в свою очередь, перепродают находки предпринимателям, а те ищут применения загадочным устройствам, порою используя их с немалой выгодой - как оружие, например. Главный герой книги - сталкер Рэдрик Шухарт, один из лучших знатоков "зон". Основная проблема, поставленная авторами - соотношение научно-технического и нравственного потенциалов человечества.
      Киносценарий "Понедельник начинается в субботу" написан в 1972 г. В 1979 г. по нему снят фильм "Чародеи". Впервые сценарий печатается в пятом номере журнала "Уральский следопыт" за 1990 г. В 1993 г. издан в собрании сочинений Стругацких119. Публиковался также с заглавием "Чародеи"120.
      Повесть "Парень из преисподней", если верить авторской датировке, написана в 1974 г.121 Тогда же она и печатается - в ноябрьском и декабрьском номерах журнала "Аврора". В 1976 г. - в сборнике научной фантастики. В 1977 г. отдельное издание выходит во Франции - на французском языке. В 1979 г. - на родине авторов, в сборнике повестей Стругацких.122 По свидетельству Стругацких, она задумывалась как сценарий фильма, но фильм так и не был снят.
      "Парень из преисподней" - развитие темы, рассмотренной Стругацкими в повести "Попытка к бегству". На некоей землеподобной планете идет война тоталитарных государств. В бою смертельно ранен юноша-солдат Гаг, служившей в одной из частей специального назначения. С детских лет его обучали и воспитывали как спецназовца, он превосходно вымуштрован, предан командиру и правительству, это боевая машина, не ведающая страха и сомнений. Землянин-прогрессор спасает раненого и вывозит на Землю. Здесь Гаг узнает правду и о правителях своей страны, и о задачах войны, развязанной этими правителями. Тем временем на его родине война - в результате прогрессорских действий землян - закончена. Гаг не приемлет нового порядка вещей, но и не считает возможным остаться на благополучной Земле, а потому возвращается на свою планету.
      Повесть "За миллиард лет до конца света", согласно авторской датировке, написана в 1974 г.123 Впервые печаталась журналом "Знание - сила" в 1976 г. - с августовского по декабрьский номер. В 1984 г. опубликована в одноименном сборнике повестей Стругацких124. Переведена на иностранные языки.
      "За миллиард лет до конца света" - обращение к теме, что называется, глобальноэкологической. Советский астрофизик Малянов, увлеченный работой над некоей теорией, вдруг оказывается в центре загадочных событий: его квартиру посещают незнакомцы, соседи становятся жертвами несчастных случаев и т.д. Создается впечатление, что некие силы стремятся помешать работе ученого, отвлечь его любыми средствами, включая подкуп и шантаж. Нечто подобное, как выясняет астрофизик, происходит и с другими его знакомыми, причем не только физиками или математиками, но и культурологами. Выдвигается гипотеза, что работы этих ученых нарушают "Гомеостатическое Мироздание", чему и противодействует некий закон природы, обусловивший соответствующие явления. Потому каждый из объектов агрессии должен сделать выбор: вести спокойную обеспеченную жизнь, согласившись на условия неких межгалактических сил, но прекратив исследования, мешающие этим силам, или же отвергнуть условия, продолжать свои исследования, постоянно рискуя жизнью. С одной стороны, моральная основа для отступления есть: если силы природы столь целенаправленно мешают работе ученого, значит, эта работа - угроза природе. Но, с другой стороны, настоящий ученый не может отказаться от познания, это, что называется, самопредательство. Таким образом Стругацкие формулируют экзистенциальную проблему выбора: "Неважно, какая сила на тебя действует, важно как вести себя под давлением".
      Киносценарий "Машина желаний", написанный по мотивам повести "Пикник на обочине", впервые опубликован в 1981 г. - в двадцать пятом выпуске сборника научной фантастики "НФ". В 1990 г. издан - с заглавием "Сталкер" - в сборнике сценариев Стругацких125. В 1993 г. вариант "Машины желаний" печатается в собрании сочинений Стругацких126. Переведен на иностранные языки. Это один из первых вариантов сценария фильма "Сталкер".
      "Повесть о дружбе и недружбе": написана, если верить авторской датировке, в 1978 г. Впервые опубликована в 1980 г. - в издававшемся для детей серийном сборнике "Мир приключений". В 1993 г. - в собрании сочинений Стругацких127. Это повесть-сказка: в новогоднюю ночь родители школьника Андрея Т. уезжают на дачу, а сам он, простудившись, вынужден остаться дома, но неожиданно Андрей узнает, что его друг Генка попал в беду и зовет на помощь, потому, Андрей отправляется в путь. Преодолевая многочисленные препятствия и соблазны, он избавляет Генку, захваченного группой "инквизиторов-экзаменаторов", желающих услышать, как "формулируется закон Бойля-Мариотта", узнать "схему промышленного производства серной кислоты" и т.д.
      Киносценарий "Дело об убийстве", написанный по мотивам повести "Отель "У Погибшего Альпиниста"", впервые опубликован в 1990 г. - в уже упоминавшемся сборнике сценариев Стругацких 128. По "Делу об убийстве" в 1979 г. снят фильм "Отель "У Погибшего Альпиниста"".
      Повесть "Жук в муравейнике" написана в 1979 г.129 Впервые печатается в журнале "Знание - сила" - с августа 1979 г. по июнь  1980 г. В 1980 г. - в англо-американском издании на английском языке. В 1982 г. - в советском сборнике научной фантастики. В 1983 г. в одноименном сборнике Стругацких130.
      "Жук в муравейнике" - продолжение повести "Обитаемый остров. И Максим Каммерер - опять главный герой. Теперь он прогрессор-ветеран, контролирующий работу земных резидентов на других планетах. Неожиданно один из них - Лев Абалкин - выходит из подчинения. Абалкин, случайно узнав, что ему категорически запрещено жить на Земле, не желает смириться с этим и пытается установить причины запрета. Выясняется, что это связано с таинственным "саркофагом", который некогда был обнаружен земной экспедицией на одной из планет. "Саркофаг" создан несколько тысячелетий назад представителями некоей загадочной негуманоидной цивилизации - так называемыми Странниками. Находились в нем тринадцать человеческих зародышей и тринадцать предметов (технических устройств) непонятного назначения, причем на каждом из них - непонятные знаки. Когда "саркофаг" был привезен на Землю, зародыши ожили и стали развиваться. Они росли и воспитывались среди обычных детей. Позже на теле у каждого из этих "подкидышей" появился знак, идентичный знаку на соответствующем техническом устройстве, найденном в "саркофаге". Так родилась концепция "мины и детонатора": "подкидыш" и устройство, найденное в саркофаге, соединившись, превратятся в оружие Странников, способное уничтожить земную цивилизацию. Потому все "подкидыши" были взяты под негласное, но строгое наблюдение. Все они - под различными предлогами - удалены с Земли. До поры никто из "подкидышей" не желал сменить профессию или вернуться на Землю. Но вот, наконец, один из тринадцати - Абалкин - "сорвался с предуготованной ему орбиты". Специалисты службы безопасности высказывают предположение: включилась программа, заложенная Странниками, потому Абалкин уже не человек, а биоробот, рвущийся на Землю, где находится "саркофаг" с "детонаторами". Неизвестно, так ли это на самом деле. Вполне вероятно, что Абалкин просто хочет жить на Земле, не желает подчиниться непонятному запрету, поскольку искренне считает себя землянином, а не "миной" Странников. Его пытаются остановить коллеги, но задача осложняется тем, что Абалкин - разведчик-профессионал, идеальный прогрессор: он умеет преодолевать любые препятствия, приспосабливаться к любым условиям. Он умеет стать своим среди чужих - на любой из обитаемых планет. А теперь он - чужой среди своих, преследуемый ими. Взбунтовавшийся прогрессор, желая разгадать загадку "саркофага", проникает в специальное хранилище. Но там его дожидаются охранники под руководством Максима Каммерера и Рудольфа Сикорски, начальника службы безопасности, бывшего резидента Земли на "обитаемом острове". Каммерер намерен остановить Абалкина, обойдясь при этом без крайних мер, Сикорски же собирается любой ценой предотвратить соединение "мины" и "детонатора". Буквально в шаге от "саркофага" Сикорски убивает Абалкина.
      Авторы так и не объясняют, кем на самом деле был Абалкин. Читателю предоставляется возможность решить самостоятельно "вечный вопрос": правомерно ли убийство одного человека ради предотвращения гипотетической угрозы всему человечеству.
      Сатирический роман "Хромая судьба" написан, если верить авторской датировке, в 1982 г.131 Главный герой - советский литератор Феликс Сорокин, ненавидящий литературную поденщину, изолгавшихся коллег-конъюнктурщиков и вообще советский литературный быт, а потому тайком пишущий книгу, которую он не надеется издать в ближайшие годы. Книга, именуемая "Синей папкой", входит в роман. Это - повесть "Гадкие лебеди", упоминавшаяся выше. Впервые сокращенный вариант романа "Хромая судьба" печатается журналом "Нева" - в августовском и сентябрьском номерах за 1986 г. Главы, составившие "Синюю папку", в эту публикацию не вошли. В 1989 г. роман впервые издан полностью132. Переведен на иностранные языки.
      Киносценарий "Пять ложек эликсира" впервые печатается журналом "Изобретатель и рационализатор" - в июльском и августовском номерах за 1985 г. В 1988 г. издан в сборнике научной фантастики. В 1990 г. в одноименном сборнике сценариев Стругацких133. Переведен на иностранные языки. По этому сценарию снят фильм "Искушение Б". "Пять ложек эликсира" - разработка одного из сюжетов, описанного в "Хромой судьбе": история о том, как некий загадочный "эликсир бессмертия" попадает в руки обывателей, которые в борьбе за бессмертие готовы использовать все средства.
      Повесть "Волны гасят ветер" написана, согласно авторской датировке, в 1984 г.134 Впервые печатается журналом "Знание - сила" - с июня 1985 г. по март 1986 г. В 1987 г. выходит в болгарском сборнике Стругацких - на болгарском языке. В 1988 г. публикуется в тридцать втором выпуске сборника научной фантастики "НФ". В 1989 - в сборнике повестей Стругацких135.
      "Волны гасят ветер" - продолжение повестей "Обитаемый остров" и "Жук в муравейнике". Действие развертывается после гибели Абалкина. Прошло много лет, человечество составляют теперь не только люди в обычном понимании слова, но и так называемые людены - те, кто по непонятным причинам обрел сверхспособности. На Земле и осваиваемых землянами планетах происходят необъяснимые события, ситуация выходит из-под контроля. Выясняется, что эти события - результат деятельности люденов, отбирающих себе подобных. Возникает идея прогрессорской деятельности некой сверхцивилизации - Странников - направленной на Землю (то, что за всеми событиями стоят людены, выясняется позже). Сама идея прогрессорства, разработку которой Стругацкие начали повестью "Трудно быть богом", в итоге дискредитируется: прогрессор несет людям добро, не спрашивая, хотят ли этого люди, а ведь его представления о добре и зле далеко не всегда совпадают с соответствующими представлениями тех, кого он хочет облагодетельствовать, отняв право на выбор.
      Киносценарий "День затмения" - по мотивам повести "За миллиард лет до конца света" - написан Стругацкими в соавторстве с П.Кадочниковым. Впервые печатается журналом "Знание - сила" с мая по август 1987 г. В 1990 г. публикуется в сборнике сценариев Стругацких136. По этому сценарию в 1987 г. снят фильм "Дни затмения".
      Роман "Град обреченный" был начат, если верить авторской датировке, в 1970 г., а завершен в 1987 г.137 Впервые главы из романа публикует журнал "Радуга" - с января по апрель 1987 г. Затем роман публикуется в журнале "Нева" - с августа по октябрь 1988 г. и с января по март 1989 г. В 1989 роман выходит отдельным изданием138.
      "Град обреченный" - своего рода антиутопия. Действие разворачивается на загадочной планете, где таинственными экспериментаторами - так называемыми Наставниками - собраны земляне XX века. Каждый землянин добровольно принял решение участвовать в неведомом Эксперименте, каждый добровольно покинул свое время и свою страну - Германию 1940-х гг., США 1960-х гг., Швецию 1970-х гг. и т.д. Большинство из них живет в некоем Городе под искусственным солнцем. Эксперимент выходит из-под контроля Наставников, и далее рассматриваются различные модели развития человеческого сообщества - квазифурьеристское самоуправление, диктатура и т.п. Главный герой - Андрей, ленинградский студент-физик начала 1950-х гг. - проходит путь от фанатичного комсомольца-сталиниста до вполне аполитичного буржуа-конформиста, советника диктатора. Но инстинкт ученого не дает ему окончательно превратиться в обывателя: он отправляется в экспедицию - исследовать пустыню, области, покинутые обитателями Города много лет назад. Там, как пишет М.Амусин, "реальность ощетинивается против человека, пытаясь сломить его физически и психологически. Маршируют ожившие памятники. Страшное желтое марево сгущается в воздухе, и на людей нападает безумие, и они уничтожают друг друга в пароксизме ненависти". Герои романа "шагают по выжженной пустыне, лишь на один шаг опережая преследующую их смерть от жажды". А в "точке Начала Мира Андрей встречает собственное отражение, двойника, стреляет в него, убивает себя и - переносится из бредовой реальности Города в Ленинград начала 50-х"139.
      Киносценарий "Туча" - по мотивам повести "Гадкие лебеди" впервые печатается журналом "Химия и жизнь" - с августа по октябрь 1987 г. В 1989 г. публикуется в сборнике научной фантастики, в 1990 - в сборнике сценариев Стругацких140.
      Работа над романом "Отягощенные злом, или Сорок лет спустя" завершена, если верить авторской датировке, в 1988141. Впервые он печатается журналом "Юность" - с июня по июль 1988 г. В 1989 г. издан в сборнике Стругацких142.
      В романе две основные сюжетные линии: записки советского астрофизика Манохина, живущего в1980-х гг., и дневник Мытарина, учащегося педагогического лицея XXI века. Манохин - диссидент по убеждениям, ненавидящий абсурд "советского образа жизни", но вынужденный приспосабливаться к условиям этой жизни. Мытарин же в целом вполне социален, однако не приемлет проявления радикализма, свойственные большинству его сограждан. В частности - стремление любой ценой ликвидировать молодежное объединение, напоминающее коммуны хиппи, заставить подчиниться общепринятым этическим установкам всех, кто вошел в это объединение. Оба героя неожиданно оказываются в поле деятельности некоего высшего существа - Демиурга.
      Пьеса "Без оружия" написана по мотивам повести "Трудно быть богом". Фрагмент пьесы печатается газетой "Железнодорожник Поволжья" в 1989 г. Полностью она публикуется в журнале "Народное творчество" - с седьмого по одиннадцатый номер за 1991 г.143
      Киносценарий "Жук в муравейнике" впервые печатается в журнале "Уральский следопыт" - с апреля по май 1989 г.144. Фильм по сценарию поставлен не был.
      Пьеса ""Жиды города Питера", или Невеселые беседы при свечах" написана, согласно авторской датировке, в апреле 1990 г.145 Впервые печатается в сентябрьском номере журнала "Нева". В 1991 г. издана в серийном сборнике "Библиотека журнала "Нева"". В 1993 г. - в собрании сочинений Стругацких146.
      Действие разворачивается на исходе 1980-х гг. Несколько семей в одном из домов Ленинграда получают известие о том, что власть в стране захватила некая "третья сила", начинающая репрессии против различных социальных, этнических, профессиональных групп населения. Насколько это соответствует истине - неизвестно. Моделируются типы реакции представителей этих групп. Выясняется, что наиболее адекватная реакция - у молодежи, избавленной от привычки к повиновению, характерной для поколения родителей. Трезво-деловой подход молодых предпринимателей позволяет демистифицировать ситуацию, сложившуюся благодаря усилиям таинственной группы фашиствующих радикалов.
      Далее будут рассмотрены произведения, написанные Стругацкими не в соавторстве.
      Как уже упоминалось выше, первая публикация А.Стругацкого - повесть "Пепел Бикини"147. В основе ее - широко обсуждавшиеся тогда события: после испытания американцами на атолле Бикини в 1954 году водородной бомбы под радиоактивные осадки попал японский рыболовный корабль "Дай-го Фукурю-мару" ("Счастливый дракон № 5"). Повесть вполне "советская", в духе тогдашних газетных заголовков: обличение "американского империализма", "пробуждение политического самосознания" у "простых японцев" и американцев, и, соответственно, "усиление борьбы за мир". По мнению В.Кайтоха, особыми литературными достоинствами повесть не отличается, это скорее "беллетризованный документ"148.
      Киносценарий "Семейные дела Гаюровых" написан А.Н.Стругацким в соавторстве с таджикским писателем Ф.Ниязи. Впервые опубликован в пятом номере журнала "Памир" за 1974 г.149. Это типичная "производственная киноповесть" - история строительства ГЭС. В.Кайтох отмечает, что и стилистически повесть не похожа на другие книги Стругацких: А.Стругацкий, по его же свидетельству, лишь помогал Ф.Ниязи ""уложить" готовый материал в образы и сцены"150.
      Киносценарий "На исходе ночи" был написан - при участии Б.Стругацкого - К.Лопушанским и В.Рыбаковым. Опубликован в 1985 г. - в сборнике киносценариев151. По этому сценарию в 1986 г. снят фильм "Письма мертвого человека". "На исходе ночи" - история о людях, переживших ядерную катастрофу (авария на ракетной базе) и ожидающих глобальную ядерную войну.
      Повесть "Экспедиция в преисподнюю" написана А.Стругацким под псевдонимом С.Ярославцев. Работа над ней началась - по свидетельству Б.Стругацкого - в 1972 г.152 Затем замысел был оставлен, автор вернулся к нему через несколько лет. Опубликована под псевдонимом. Главы повести печатал журнал "Памир" - с июля по декабрь 1974 г. В 1984 г. главы неоконченной повести печатает и журнал "Уральский следопыт" - в июньском и июльском номерах. В 1988 выходит отдельное издание153.
      Вспоминая историю создания повести, Б.Стругацкий пишет: "В январе 1972 года мы начали писать сценарий мультфильма под названием "Погоня в Космосе"". Режиссерам сценарий "сначала очень понравился", но "потом на него пала начальственная резолюция (в том смысле, что такие мультфильмы советскому народу не нужны), и он перестал нравиться кому бы то ни было. И вот тогда АНС взял сценарий и превратил его в сказку"154.
      Как отмечает фантастовед Р.Арбитман, "Экспедиция в преисподнюю" - повесть-сказка в стиле "космической оперы": "Авантюрный сюжет, основанный, как всегда, на вечном противоборстве сил Добра и Зла. Есть трое замечательных товарищей - отважных, умных, благородных, которые готовы сразиться с космическими пиратами. Есть девушка, невеста одного из этих трех мушкетеров, которая оказалась в плену у врага. Есть, наконец, и сами кровожадные космические разбойники и есть их логово - Планета Негодяев, которой управляет удивительно деловой и абсолютно бессердечный носитель разума по имени Великий Спрут. В повести немало прихотливых сюжетных ходов, присутствуют тут и запутанные лабиринты, и подземелья, и нездешняя принцесса, не обойдется без роботов и хитрых технических приспособлений - порождений недоброго ума - вроде устройства для похищения людей прямо через экран телевизора"155.
      Повесть "Подробности жизни Никиты Воронцова" написана А.Стругацким под псевдонимом С.Ярославцев, хотя замысел ее принадлежит обоим соавторам. Опубликована под псевдонимом. Впервые печатается в июньском и июльском номерах журнала "Знание - сила" за 1984 г. В 1990 г. опубликована в сборнике научной фантастики. В 1993 г. в сборнике С.Ярославцева156.
      Здесь разрабатывается довольно часто встречающаяся в научной фантастике сюжетная схема - "кольцо времени": герой обречен постоянно жить в пределах одного временного отрезка, циклически возвращаясь каждый раз к началу. Советская специфика выражается в том, что "кольцо времени" - 1937-1977 гг., соответственно, герой идет от обыденности ужаса эпохи "большого террора" к ужасу обыденности эпохи "застоя".
      Повесть "Дьявол среди людей": написана А.Стругацким в 1990-1991 гг.157 под псевдонимом С.Ярославцев. Впервые опубликована в 1993 г. - в сборнике С.Ярославцева158. В аспекте проблематики она отчасти дополняет повесть "За миллиард лет до конца света": волею таинственных обстоятельств Ким Волошин, бывший детдомовец, бывший аспирант, диссидент, провинциальный журналист, переживший смерть родителей, жены, чернобыльскую катастрофу, вдруг обретает способность карать смертью или болезнью всех, кто пытается причинить зло ему или его близким. Тяжесть кары определяется лишь степенью опасности, грозящей Волошину и его близким, причем возмездие приходит к злоумышленникам независимо от желания Волошина, он может даже и не знать об этом. Создается впечатление, что некая высшая сила или своего рода закон природы оберегает Волошина и карает его врагов. "В моем лице, - размышляет Ким Волошин, - создался невиданный юридический прецедент" - кара опережает доказательство вины и приговор: "Доказательством вины является моя кара". Впрочем, сам Ким Волошин так и не находит ответа на вопрос, является ли эта защита неведомых сил даром или проклятием.
      Роман "Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики" написан Б.Стругацким под псевдонимом С.Витицкий в 1992-1994 гг.159 Впервые печатался журналом "Звезда": первая часть - в октябрьском номере за 1994 г., вторая - в мартовском за 1995 г. Отдельным изданием вышел в1995 г.160
      Сюжетно он во многом повторяет повести "За миллиард лет до конца света" и "Дьявол среди людей". Главный герой - подобно Киму Волошину - находится под охраной неких таинственных сил, немедленно карающих смертью всех, кто могут стать причиной его гибели. Силы эти не позволяют и самому герою совершить то, что угрожает его жизни. Кара настигает и всех, от кого исходит смертельная угроза людям, которые могут спасти жизнь главного героя. Однако все это вообще не зависит от его воли, от осознания им опасности. Сам он всю жизнь - с 1940-х и до 2010-х гг. - пытается выяснить, чем обусловлена столь загадочная защита, пока, наконец, не приходит к выводу: есть у него некое высшее предназначение. В "постперестроечные" годы герой становится политическим лидером, вполне вероятна и его победа на президентских выборах, но он делает свой выбор и - погибает, так же, как ранее погибали люди, угрожавшие его благополучию.
      Стоит подчеркнуть: творчество С.Витицкого, как С.Ярославцева определяется контекстом творчества Стругацких, что и подтверждается на уровне мотивного анализа - повторение сюжетообразующих мотивов "кольца времени", "защиты равновесия" или, скажем так, "человека, которого опасно обижать", что особенно наглядно при сопоставлении сюжетов повести "Дьявол среди людей" и романа "Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики".
      Приблизительно к середине 1960-х гг. относится и начало критической деятельности Стругацких. Они последовательно доказывают, что фантастике должны быть применяемы те же критерии оценок, что и к так называемой "большой литературе", поскольку "фантастическое" - не столько цель, сколько средство. К.Рублев, например, отмечает, что как раз во второй половине 1960-х гг. Стругацкие "решительно обратились к общелитературной проблематике, в первую очередь к проблеме морального выбора, которая будет пронизывать все без исключения их произведения"161.
      Сами Стругацкие позже утверждали: "Мы принадлежим к тем фантастам, для которых фантастика давно уже не является темой. То есть мы с интересом и удовольствием читаем талантливых авторов, у которых фантастический элемент сам по себе есть точка приложения творческих усилий, так обстоит дело с утопическими и антиутопическими произведениями, но для нас-то это не так. Странники и все прочее для нас - не более чем антураж, не имеющий никакого самодовлеющего значения, этакие вешалки, на которых мы вывешиваем на всеобщее обозрение беспокоящие нас проблемы, а проблемы эти связаны у нас, как может без труда обнаружить достаточно внимательный и опытный читатель, большей частью с социологией и массовой психологией современного состояния рода людского"162.
 
 
      1.2.2. Динамика публикаций Стругацких
 
      В данной части описана в основном динамика отечественных русскоязычных публикаций. При анализе таблиц можно отметить два "взлета" - с конца 1950-х гг. до конца 1960-х гг. и со второй половины 1980-х гг. по настоящее время.
      Причины, обусловившие устойчивый рост во второй половине 1980-х гг., уже рассматривались во введении: изменение издательской модели, повлекшее за собой необходимость выпуска изданий, на которые можно было прогнозировать устойчивый спрос.
      Первый же "пик" пришелся на период "хрущевской оттепели", когда появилась фантастика, вошедшая в историю советской литературы как "фантастика новой волны". Понятно, что появление "фантастики новой волны" связано с изменениями политическими: сталинская эпоха породила лишь так называемую "фантастику ближнего прицела", т.е. беллетризованную пропаганду партийных решений. Подобного рода задачи постоянно ставились советским писателям. К примеру, автор статьи "Фантастика и действительность" риторически вопрошал на страницах журнала "Октябрь": "Разве постановление о полезащитных лесных полосах, рассчитанное на пятнадцатилетний срок, в течение которого должна быть коренным образом преображена почти половина нашей страны, преображена настолько, что даже изменится климат, - разве это постановление не является исключительно благодатным материалом для настоящих фантастов?"163. Фантастам полагалось заниматься решительно всем: "В самом деле, посмотрим, например, к каким колоссальным изменениям буквально во всех отраслях нашей жизни приведет осуществление одной из конкретных задач - годовой выплавки шестидесяти миллионов тонн стали - и перед нами во всей широте развертывается картина комплексного развития страны"164.
      Впрочем "фантастика ближнего прицела" благополучно издавалась до второй половины 1980-х гг., хотя читательским спросом практически не пользовалась. Зато ""ослабление гаек", - отмечает В.Ревич, - дало возможность появиться и "философской", "социальной" фантастике", поскольку разрешалось "ставить мысленные эксперименты не только в технической, но и в "человековедческой" сфере"165. В это время дебютировали такие известные советские фантасты, как А.Днепров, Г.Альтов, В.Журавлева, С.Гансовский, В.Савченко, А.Громова, И.Варшавский, К.Булычев и многие другие. Среди тогдашних дебютантов и Стругацкие.
      "Спад" эдиционной активности Стругацких пришелся на рубеж 1960-1970-х гг. Если в 1968 г. было шесть публикаций, включая периодику и сборники, то в 1969-1971 гг. - по три публикации, в 1974-1975 гг. - по одной. И в 1984 г. - на рубеже "перестройки" - одна публикация, а вот в 1985 г. - четыре, в 1986 г. - десять и т.д.
      Сходная статистика и по заглавиям. Если к 1968 г. библиография Стругацких - двадцать три заглавия, включая рассказы, то к 1979 г. - тридцать одно. Всего же - более пятидесяти, вместе с опубликованными под псевдонимами.
      Примечательно, кстати, что со второй половине 1960-х гг. критики по отношению к Стругацким все более агрессивны. Прежде Стругацким обычно ставили в вину лишь обилие жаргонизмов, ориентацию на молодежный слэнг166. Теперь же у критиков появились претензии идеологического свойства. Оно и понятно: от фантастики "технической" (повести "Страна багровых туч", "Путь на Амальтею") Стругацкие перешли в область "социальной" фантастики.
      Дело было именно в этом, что очевидно на примере критической рецепции повести "Стажеры", изданной в 1962 г. Соответственно, если в 1962 г. критиков раздражал лишь молодежный слэнг, а в целом рецензии были вполне благожелательные, то в 1968 г. публикация "Стажеров" вызвала гнев рецензентов167. Ну а в 1969 г., как пишет М.Амусин, "грянул хорошо подготовленный артиллерийский залп"168. К примеру, "Стажеры" характеризовались как повесть, "в которой, правда, битлсы не покоряют космос, но в делах участвуют вполне космических"169. Разумеется, группа "Битлс" в повести даже и не упоминалась, что критика ничуть не смутило: речь ведь шла о символе "растленного Запада". Столь же резкими были и отзывы о повести "Второе нашествие марсиан", опубликованной в том же сборнике170.
      Аналогичной была эволюция отношения критиков к повестям "Трудно быть богом" и "Хищные вещи века"
      Как уже отмечалось, повесть "Трудно быть богом" опубликована в 1964 г. Первоначально критики похвалили Стругацких за внимание к психологии героев и постановку проблемы нравственного выбора171. "Трудно быть богом" высоко оценил И.Ефремов, признанный в те годы классиком советской фантастики172. Но все это позже не спасло Стругацких от обвинений в "историческом фатализме", искажении действительности, и в очернении последней.  Газета "Известия", к примеру, негодовала: "Картина самого феодализма очень напоминает взгляды просветителей XVIII века, рисовавших средневековье как царство совершенно беспросветного мрака. Как же тогда обстоит дело с законом прогрессивного развития общества? Может быть, этот закон отменяется? Ведь в своеобразном феодальном обществе, как оно нарисовано в повести, зарождающаяся буржуазия уже заклеймена печатью вырождения. В этом обществе не видно могучих и здоровых сил, которые могли бы вести его вперед"173. Инкриминировали Стругацким и дискредитацию "интернациональной помощи" нуждающимся в ней "отсталым народам"174. Ну и, конечно же, неуважение к простым людям175.
      Повесть "Хищные вещи века" опубликована в 1965 г. Тогда же благожелательно отмечалось, что она воспитывает ненависть к мещанству176. Но уже с 1966 г. критики согласно ополчились на нее, утверждая, что Стругацкие обесценивают смысл борьбы за будущее, воспевают капиталистическое "общество потребления", искажают марксистские идеи177.
      Динамика публикаций адекватно отражает эволюцию официального отношения к творчеству Стругацких. В условиях советской издательской модели иначе и быть не могло: публиковались по преимуществу лишь те критические отзывы, которые соответствовали официальной оценке. Оценка же отражала изменение политической ситуации: откровенный отказ от хрущевской установки на "десталинизацию", обострение "холодной войны".
      М.Амусин в связи с этим пишет: "Произведения Стругацких в ту пору привлекали читателей не только яркостью своего литературного и фантастического колорита и не только легко обнаруживаемыми в них колкими политико-идеологическими аллюзиями (хотя не надо забывать, что отыскание намеков и иносказаний диссидентского толка в подцензурной литературе было тогда национальным спортом в СССР). Эти книги принадлежали к тому кругу явлений, который можно условно назвать "культурой сопротивления" в широком смысле". По мнению исследователя "основной функцией "культуры сопротивления" была не прямая борьба с режимом, а противодействие тому унифицирующему, мистифицирующему воздействию, которое тоталитарная политико-идеологическая система оказывала на общественное сознание"178.
      Можно отметить, что в период публикационного "взлета" Стругацких большинство изданий - московские и ленинградские, в 1967-1968 гг. устанавливается своего рода равновесие, в период же "спада" Стругацких чаще издают вне столиц. Причем в Москве и Ленинграде издавалось по преимуществу "безобидное" - "Полдень, XXII век (Возвращение"), "Пришельцы", "Шесть спичек" и т.п., зато вне столиц - "Сказка о Тройке", "Улитка на склоне", "Второе нашествие марсиан". Вероятно, причина в том, что изменения "политики центра" не сразу улавливались руководителями провинциальных издательств. Да и столичные критики не часто обращали внимания на периферийные издательства и периодику. Так, повесть "Второе нашествие марсиан", напечатанная журналом "Байкал" в 1967 г., осталась практически незамеченной, зато через год, когда она вошла в сборник, опубликованный московским издательством, критики, как уже отмечалось, единодушно злобствовали.
      С другой стороны, ленинградская публикация первой части повести "Улитка на склоне" в 1966 г. (сборник "Эллинский секрет") не дала практически никакого резонанса - всего одна рецензия, причем вполне благожелательная, а вот публикация второй части в журнале "Байкал" двумя годами позже вызвала некоторую полемику: на откровенно доносительскую статью В.Александрова "Против чуждых нам взглядов", опубликованную газетой "Правда Бурятии" ответил А.Лебедев в напечатанной "Новым миром" статье "Реалистическая фантастика и фантастическая реальность"179.
      Официальная реакция на публикации Стругацких иногда и вовсе сводилась к "оргвыводам". Так, издание "идейно несостоятельной" (по терминологии тех лет) повести "Сказка о Тройке" в альманахе "Ангара" обусловило в том же 1968 г. принятие "мер, направленных на повышение идейно-художественного уровня альманаха", а именно замену редколлегии и главного редактора альманаха. В соответствии с директивами "центра" "главному редактору альманаха "Ангара" Ю.Самсонову и главному редактору Восточно-Сибирского книжного издательства В.Фридману объявлен строгий выговор. Решением бюро Иркутского обкома КПСС Ю.Самсонов освобожден от работы"180. Следующий раз "Сказка о Тройке" была издана в 1972 г. "антисоветским издательством "Посев"". В СССР же четырнадцать лет спустя повесть печатала рижская газета "Советская молодежь".
      Сходная судьба постигла и повесть "Гадкие лебеди". В 1968 г., как уже отмечалось выше, была запрещена ее запланированная публикация в московском издательстве181. Зато в 1972 г. ее выпустил все тот же "Посев", Стругацкие же напечатали в "Литературной газете" "Письмо в редакцию", опротестовав не согласованное с ними издание182. Конечно, оно не было совсем уж несогласованным. Это в тогдашнем СССР авторским правом пренебрегали, а западные издательства подобный произвол себе не позволяли. Видимо, обращение в "Литературную газету" не представлялось писателям слишком большой платой за возможность публикации.
      В 1977-1978 гг. и в 1982-1984 гг. "на периферии" Стругацких издают чаще, чем в Москве и Ленинграде. Но публикуется лишь то, что уже вышло "в центре". Причем "центральные" издательства публикуют Стругацких преимущественно в сборниках, а провинциальные - в периодике. Для таких публикаций характерно, что начало повести печатается на исходе текущего года, дабы финальные главы вышли в следующем году. Вероятно, популярность Стругацких обеспечивала если не рост, то сохранение подписки. С 1976 г. до 1985 г. из семи публикаций, подготовленных по принципу "продолжение читайте в следующем году", четыре - в периферийных газетах. Всего же за этот период в газетах и журналах напечатано 16 повестей и рассказов Стругацких, включая публикации отрывков.
      С началом "перестройки" ситуация изменилась. Центральная периодика обгоняет провинциальную, где "взлет", начавшийся в 1986 г., прекращается к 1993 г. Что, возможно, связано с общим тогдашним кризисом периодических изданий.
      "Взлет" не в последнюю очередь был обусловлен появлением множества "фэнзинов": в этих любительских изданиях с 1989 г. по 1995 г. вышло четырнадцать из тридцати семи за это время напечатанных повестей и рассказов Стругацких. Кстати, из тридцати семи публикаций провинциальных - двадцать семь.
      "Фэнзины" - уникальный феномен советской культуры. Первые появились в 1960-х гг. - как малотиражные (порою просто машинописные, тиражом в несколько десятков экземпляров) альманахи официально разрешенных Клубов любителей фантастики (КЛФ), выходившие раз в год. Печатались там не только художественные произведения, но и критические статьи членов клуба183. Позже и эта форма самодеятельности была практически запрещена.
      В 1988 г. возникли "фэнзины", издатели которых пытались как-то компенсировать отсутствие "профессионального" журнала, посвященного фантастике. Для таких "фэнзинов" характерна обращенность ко всему "фэндому", т.е. сообществу любителей фантастики и, соответственно, больший тираж. Появились даже "фэнзины", целиком посвященные творчеству Стругацких - саратовская "АБС-панорама", абаканские "Понедельник" и "В субботу", издающиеся "межрегиональной группой по изучению и пропаганде творчества братьев Стругацких "Людены"". Кроме Стругацких, такой чести удостоились лишь Дж.Р.Р.Толкиен - его творчеству посвящен абаканский "фэнзин" "Толкин-ньюс", екатеринбургские "В поисках Средиземья" и "Бомбадил"; С.Лем - абаканский "фэнзин" "Тарантога"; И.А.Ефремов - московский "фэнзин""Андромеда", В.П.Крапивин - новосибирский "фэнзин" "Та сторона"; К.Булычев - "фэнзин" "Перекресток сказок" (г. Жуковский).
      Многие названия "фэнзинов", да и самих КЛФ, заимствовались из произведений Стругацких, как, например новосибирский КЛФ и "фэнзин" "Амальтея" (кстати, один из первых), московский "Бойцовый кот" (название специального армейского подразделения в повести "Парень из преисподней), севастопольский КЛФ "Сталкер", краснодарский "Стажеры" (клуб с таким же названием существовал в Тбилиси) и т.д.
      Говоря о динамике изданий произведений братьев Стругацких, нельзя не обратить внимания на то, каким произведениям и когда издатели отдавали предпочтение. Как уже упоминалось выше, в годы "застоя" издательства выбирали менее "конфликтные" повести и рассказы - из ранних. Так, несколько раз включались в сборники рассказы "Шесть спичек" и "Пришельцы", издавались повести "Стажеры", "Малыш", "Понедельник начинается в субботу".
      В фаворе были и повести, издание которых можно было оправдать тем, что авторы "обличают капитализм". Например, повесть "Обитаемый остров": обличение "фашизирующейся современной цивилизации "свободного мира"" находили в ней и И.Бестужев-Лада, и В.Ревич, и Б.Ляпунов184. Так же отзывались "благожелательные" критики и о повести "Парень из преисподней"185. Но иная издательская политика была бы "дразнением гусей", причем рискованным как для редакторов, отважившихся выпускать, скажем, "сатирическо-еретические" повести Стругацких, так и для самих авторов. У издателей свежа была в памяти история с публикацией в альманахе "Ангара" повести "Сказка о Тройке".
      Очевидно, что издательский риск был обусловлен именно наличием магистральной для Стругацких темы разведки и разведчиков - "свой среди чужих, чужой среди своих", темы авантюристов, которым плохо на благоустроенной Земле, но зато есть возможность для самореализации на "отсталых планетах" Тему эту и соответствующую проблематику С.Переслегин характеризует так: "В опытах с крысами, помещенными в исключительно благоприятную среду обитания, было доказано, что в любой популяции существует какой-то процент особей, добровольно стремящихся покинуть "Эдем". Биологи легко объяснили это эволюционным механизмом: при резком изменении среды "благополучная" часть популяции благополучно погибнет, изгои же дадут потомство. Социальным аналогом крыс-изгоев служат изредка встречающиеся люди, которым плохо в любой, самой что ни есть распрекрасной общественной системе" Для таких ""Открытый мир" - "возможность реализовать себя вне общества, но для общества. Космическая экспансия питалась их энергией, которая иначе осталась бы нереализованной, их кровью, их жизнями"186.
      Действительно, вне темы разведчиков нельзя было не противоречить уже упоминавшемуся принципу "исторического оптимизма": на идеальной Земле "Мира Полдня" возможен только "конфликт хорошего с лучшим", конфликт, которому довольно трудно придать остроту. Применительно к другим планетам мотивировано и "остранение", "взгляд со стороны", "взгляд чужака". Это позволяло "видеть" в инопланетных иновременных обществах земные проблемы. Именно в столкновении цивилизаций поднимаются проблемы прогресса и возможности его ускорения, "проблема мещанства", проблема столкновения этических и познавательных установок.
      С другой стороны, для классического "шпионского романа" характерна ясность - "кто хороший, кто плохой", рефлексия же "положительного героя" по поводу оправданности действий, напротив, не характерна. Правда, согласно советской литературной традиции, положительные герои не позволяли себе ничего выходящего за рамки представлений о "достойном поведении советского человека за границей". Но Стругацкие, как отмечает, в частности, и А.Генис, традицию постоянно нарушали187. Например, еще в повести "Хищные вещи века" один из главных подозреваемых, Оскар Пеблбридж, оказывается "дублером из Юго-Западного отделения", "соратником" Ивана Жилина. А в романе "Обитаемый остров" "главный негодяй", он же "самый страшный человек в стране и, может быть, на планете", он же Странник - землянин, "работник галактической безопасности", прогрессор. И даже там, где "главный негодяй" не оборачивается "соратником по борьбе", герой, представляющий "силы добра", далеко не всегда уверен, что уже по одной этой причине он имеет право на все.
      Практически все проблемы, связанные с темой прогрессорства, анализируются в повести "Улитка на склоне". Именно поэтому, вероятно, ей меньше всего повезло с публикациями в советскую эпоху. Проблема прогрессорства на этот раз показана "изнутри", с точки зрения, в некотором роде аборигена, а не прогрессора. Но такая сложность постановки проблемы и препятствовала изданию.
      Подводя итоги, отметим: общий тираж русскоязычных отечественных изданий Стругацких - с учетом публикаций в периодике (не "фэнзинах") - составил к 1999 г. более семидесяти шести миллионов экземпляров (точные данные - в приложении). Из них с 1958 г. по 1984 г. - более тридцати девяти миллионов. Это немало и для СССР. Даже в 1970-е гг., когда количество изданий резко сократилось, суммарный тираж русскоязычных отечественных изданий лишь в 1978 г. был менее чем стотысячным: - "Пикник на обочине" - сорок шесть тысяч шестнадцать экземпляров.
      В остальные же "голодные" времена статистика тоже впечатляет: 1973 г. - 351300 экз. (3 издания, 4 произведения), 1974 г. - 130000 экз. (1 издание, 1 произведение), 1975 г. - 100000 (1 издание, 2 произведения), 1976 г. - 650000 (2 издания, 2 произведения), 1977 г. - 871016 (3 издания, 3 произведения).
      Самым тиражируемым в СССР оказался рассказ "Ночь в пустыне", вошедший в роман "Полдень, XXII век (Возвращение)" под заглавием "Ночь на Марсе". Его суммарный тираж по пяти изданиям (без учета изданий в составе вышеупомянутого романа) составляет - 5892000 экз. На втором месте - "Хромая судьба" - 5275000 экз. Но тут стоит учесть, что этот роман был впервые опубликован в 1986 г. Выдержал 20 изданий. Далее - рассказ "Испытание СКР" - 4132450 экз., 10 изданий. "Понедельник начинается в субботу" - 4106500 экз., 34 издания, "Отягощенные злом, или Сорок лет спустя" - 3846315 экз., 15 изданий. Хотя, опять же, роман был написан и опубликован в эпоху "перестройки". До 1984 года вышло 23 отдельных издания Стругацких и авторских сборников. Из них с 1968 г. по 1984 г. - 11.
      Итак, можно сказать, что советская "издательская политика" по отношению к Стругацким менялась сообразно общеполитической обстановке, эдиционные "взлеты" Стругацких, довольно точно совпадают с "оттепелью" и "перестройкой", "спад" - с "застоем"188.
      Анализ географии изданий Стругацких также подтверждает, что "политика центра" реализовывалась "на периферии" с некоторым опозданием. Критические выступления тоже зависели не столько от творческой эволюции Стругацких, сколько от конкретных официальных установок, "линии партии". Что и подтверждают упомянутые выше материалы о критических выступлениях по поводу таких работ Стругацких, как "Улитка на склоне" и "Второе нашествие марсиан". Равным образом - история альманаха "Ангара" после публикации повести "Сказка о Тройке".
      Но это - с одной стороны. А с другой - Стругацких все же издают постоянно. Да, есть тексты запретные и полузапретные, однако авторов продолжают публиковать. Они сохраняют статус советских писателей, высокий уровень доходов - по советским, конечно, масштабам. Власть предержащие, ограничив публикации, все же не обостряют конфликт окончательно, не вынуждают Стругацких уйти в "самиздат" и "тамиздат", как это было с другими, не столь конформными писателями, не "выталкивают" из страны.
 
 
      2. ТВОРЧЕСТВО БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ
      В ЗЕРКАЛЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КРИТИКИ И ЛИТЕРАТУРЫ
 
 
      2.1. Критики о Стругацких
 
      Советские критики находились в достаточно сложном положении: с одной стороны, было необходимо реагировать на публикации в соответствии с официальными установками, а с другой стороны, это далеко не всегда согласовывалось с нормами этики.
      Как-то это надлежало согласовывать, муки же согласования довольно часто заметны в критических отзывах, причем большинство "претензий" критиков к "зрелым" (написанным после повести "Попытка к бегству") произведениям Стругацких можно, по словам К.Рублева, считать "результатом последовательного приложения внеэстетических критериев к художественному вымыслу литературного произведения", более того - "порождением чрезвычайно актуальной для советской литературы проблемы дозволенной ей способов выражения эстетических идеалов"189.
      Подчеркнем еще раз: все написанное Стругацкими до повести "Попытка к бегству" - вполне традиционно для СССР, все это, что называется, в рамках благонамеренности, а если и проскальзывало где-то критическое отношение к советской действительности, оно элиминировалось еще в процессе подготовки к печати. Соответственно, критикам, имевшим дело не с рукописью, а уже с напечатанным произведением, прошедшим редакторскую правку, указывать было практически не на что. Особенно ярко редакторская работа заметна на примере повести "Страна багровых туч" - теперь опубликован и первоначальный вариант190. Поэтому и критические отзывы в основной своей массе были вполне доброжелательны.
      ""Точкой отсчета" для оценок ранних произведений Стругацких, - пишет Рублев, - был уровень весьма примитивной фантастики конца 30-х - начала 50-х годов, поэтому оценки в массе своей очень высокие"191. Однако примечательно, что одно и то же явление (например, интерес к описанию техники) оценивалось критиками то как положительное - "серьезные познания в области науки и техники", то как отрицательное - перегруженность текста техническими сведениями вплоть до нечитабельности. И уже с первого произведения заслуживают похвалы "внимание к психологии героев", изображение "обыкновенных советских людей", "пренебрежение дешевыми приключенческими приемами".
      В качестве претензий выдвигалось: примитивизм и вульгарность языка, недостаточное внимание к истории технических идей ("борьбе идей"), "убогость мыслей и чувств" героев. Впрочем, благожелательные критики называли то же самое "умением экономными художественными средствами рисовать характеры героев".
      В достаточно вялых спорах о первой повести Стругацких идеологические проблемы критики еще не поднимали192. Что же касается стилистики, то именно использование "разговорного языка" и жаргонизмов ставилось в вину писателям. Сами они утверждали, что с помощью этого художественного приема хотели приблизить людей будущего к своим современникам, сделать их понятнее. В дальнейшем ранние произведения Стругацких не были уже предметом отдельных критических отзывов, упоминались исключительно как работы, с которых и начинался "творческий путь" Стругацких.
      "Характерно, - отмечает Рублев, - что уже начиная с повести "Попытка к бегству" (1962) творчество Стругацких перестает давать материал для критических претензий к языку персонажей. Единичные и запоздалые попытки найти подобного рода криминал в зрелом творчестве писателей строились, как правило, на прямой фальсификации текста"193. И только один критик - В.Травинский - попытался рассмотреть просторечно-сленговые элементы в ранних произведениях Стругацких не с точки зрения "литературного снобизма" ("Неужели так будут говорить люди будущего?!"), а как объект "спокойного вдумчивого анализа"194. К.Рублев замечает, что многие тезисы Травинского спорны, однако в его работе "есть то, чего так не хватало суждениям большинства критиков: аргумент"195.
      Начиная с повести "Попытка к бегству", положение изменилось. Советский концлагерь, из которого бежит Саул, был, конечно, еще в процессе редактирования заменен на нацистский, но "общее настроение" все же осталось196. Прямых критических нападок повесть не вызвала, но "почему-то" практически все критики, анализировавшие повесть, либо выделяли в ней воспитание ненависти к мещанству, либо просто упоминали ее как пример "гуманистической" советской фантастики в противоположность "антигуманной" "капиталистической" фантастике. Иначе говоря, критики перешли от филологических проблем непосредственно к идеологическим.
      Следующий шаг по пути идеологизации творчества Стругацких был сделан в связи с повестью "Далекая Радуга". Тут Стругацких уже прямо обвиняли в антигуманизме, недостоверности поведения героев.
      Один из критиков - В.Немцов - заявил, что даже "люди настоящего" в подобной ситуации без колебаний приняли бы решение спасать детей, а уж люди коммунистического будущего - тем более. Вот, наконец, и было выдвинуто обвинение в антикоммунизме. Надо сказать, впервые четко сформулированное. Первым же Стругацких атаковал в 1961 г. Ю.Леплинский, правда, обвинял он всего лишь в "непонимании законов общественного развития". Речь шла о рассказе "Благоустроенная планета", где изображена "биологическая цивилизация", живущая в единении с природой, "без машин и орудий труда". Стругацкие, негодовал критик, пишут о выращенных, а не построенных городах, о селекции, генетике, о "дрессированных бактериях" и т.д., игнорируя "основные марксистские положения", в соответствии с которыми лишь применение орудий производства - "единственный путь к выделению человека из мира животных"197.
      В связи с подобными нападками на Стругацких Б.Линдсей отмечает, что "камуфляж научной фантастики", т.е. "жанра, по крайней мере, внешне адресованного подросткам, не помог избежать горячей полемики об их наиболее дерзких работах в конце шестидесятых - начале семидесятых. Консервативные идеологические критики были обеспокоены тем, что для Стругацких фантастика была только уверткой, которая при внимательном, "расшифровывающем" чтении подвергала сомнению некоторые священные советские доктрины. Обеспокоены они также были экспериментальным направлением их произведений, за которыми мог последовать весь заново возрожденный жанр". (the camouflage of "science fantasy", т.е,  a "genre at least outwardly directed to adolescents, did not deflect a heated controversy about their most daring works in the late sixties and early seventies. Conservative ideological critics were distressed by the apparent subterfuge of the Strugackij brothers' fantasies, which in decoded readings question some sacred Soviet tenets, but also by the experimental directions their works might take the entire newly revived genre")198.
      И "удар из крупных калибров" был нанесен по роману "Трудно быть богом". Неважно, что для этого потребовалось исказить не только замысел романа (в конце концов, замысел - вещь эфемерная, критик всегда может сказать: "А я так понял", и возразить ему сложно), но и сюжет.
      Академик АН СССР Ю.Францев, например, обвинил авторов в абстракционизме и сюрреализме, исторической неточности: "Правомерно ли такое слияние различных по социальной, классовой сущности эпох, убеждает ли картина феодального деспотизма, перерастающего в фашистскую диктатуру?" - риторически вопрошал маститый оппонент. "Конечно, - притворно соглашался Францев, - можно предположить, что где-то, на какой-то планете существует феодализм, резко отличающийся от земного. Но можно ли создать картину своеобразного феодального общества с помощью черт, перенесенных из совершенно другой эпохи и присущих только этой эпохе? Фашизм был в известном смысле возвращением к средневековому варварству, но феодализм в истории не был и не мог быть провозвестником фашизма. Страдает и наше понимание феодализма, и наше понимание фашизма"199.
      Маловероятно, чтобы академик взялся искать в повести пресловутую историческую точность, совсем уж не отличая художественное произведение от учебника. Вероятно, таково было указание "из центра".
      Сходным образом запутался и С.Гагарин, пытаясь найти в фантастическом детективе "Отель "У погибшего альпиниста"" реалистическую разгадку произошедших событий. Негодовал критик: "Поманили детективной морковкой, а подсунули монструозное мурло"200.
      Особенно старался писатель В.Немцов, считавший правильным направлением в литературе уже упоминавшуюся "фантастику ближнего прицела"201. Немцов, особо не мудрствуя, обвинил Стругацких в порнографии", а также в недооценке возможностей "интернациональной помощи" "отсталым народам"202. Не отстал от него и Ю.Котляр, поставивший Стругацким в вину неуважение к простым людям и дискредитацию идеи помощи освободительным движениям203.
      В конце 1960-х - начале 1970-х годов Стругацкие, как уже говорилось выше, "приступили к освоению эстетической функции "предупреждения"204. Антиутопию "Трудно быть богом" критики в массе своей восприняли как изображение авторского идеала. И не преминули "сигнализировать".
      Особую находчивость проявили критики в ходе "градобойной кампании", посвященной повести "Хищные вещи века", обвинив авторов опять же в очернительстве205. Выступали они в духе уже упомянутого Немцова, заявлявшего, например, что Стругацкие очерняют социализм уже тем, что не показывают капиталистическое общество достаточно отвратительным: "хищные вещи века" у Стругацких выглядят "не столько хищными, сколько привлекательными"206.
      Однако у опальных фантастов нашелся и влиятельный заступник - И.Ефремов207. "К счастью, - вспоминают Стругацкие, - это были пока еще времена, когда разрешалось отвечать на удары, и за нас в своей блестящей статье "Миллиарды граней будущего" заступился И.Ефремов".208 Он, кстати, оказался не одинок. Правда, в полемике с авторами доносительских статей союзники Стругацких использовали вполне советские приемы: доказывали, что фантасты не отступают от принципов социалистического реализма209.
       Как уже говорилось выше, советская издательская модель характерна тем, что читатель никак не влияет на предпочтения издателей. Да и критики - за крайне редким исключением - лишь готовили общественное мнение к восприятию очередного решения Комитета по печати при Совете Министров СССР. Так произошло и в данном случае. Полемикой в прессе дело не ограничилось. После "градобойной кампании" был использован "запрещенный, но безотказный" прием - "апелляция к городовому", а именно - "Записка Отдела пропаганды ЦК КПСС о серьезных недостатках в издании научно-фантастической литературы", где утверждалось, что в творчестве Стругацких "проповедуются антиматериалистические взгляды на человека, природу, общество, и в сознание читателей вносятся идеи, противоречащие элементарным научным истинам о развитии человеческого общества"210.
      В итоге следующие - после 1966 г. - публикации повестей "Попытка к бегству" и "Хищные вещи века" на русском языке приходятся соответственно на 1986 и 1980 гг.
      Дальнейшее "закручивание гаек" пришлось на повесть "Второе нашествие марсиан". Стругацким опять инкриминировали очернительство. Логика тут заметна: по мнению критиков, изображаемое в явно отрицательных тонах подчеркнуто абстрактное общество - замаскированное советское, поскольку, хоть "в предисловии к повести сказано, что "события происходят в стране без названия", но не случайно же в текст введены русские пословицы и поговорки - "не наводи тень на ясный день", "лес рубят - щепки летят", да и куры названы пеструшками, распутники - кобелями и т.д. В общем, авторы оклеветали СССР, герои повести - "паяцы, козыряющие русскими пословицами"211.
      Аналогично была оценена и повесть "Улитка на склоне": эта книга "является не чем иным, как пасквилем на нашу действительность". И пусть авторы "не говорят, в какой стране происходит действие, не говорят, какую формацию имеет описываемое ими общество. Но по всему строю повествования, по тем событиям и рассуждениям, которые имеются в повести, отчетливо видно, кого они подразумевают". Очевидно, утверждал критик, что "фантастическое общество, показанное А. и Б. Стругацкими в повести "Улитка на склоне", - это конгломерат людей, живущих в хаосе, беспорядке, занятых бесцельным, никому не нужным трудом, исполняющих глупые законы и директивы. Здесь господствуют страх, подозрительность, подхалимство, бюрократизм"212.
      Позже Б.Стругацкий иронизировал по поводу этих инвектив: "Поневоле задумаешься: а не был ли автор критической заметки скрытым диссидентом, прокравшимся в партийный орган, дабы под благовидным предлогом полить грязью самое справедливое и гуманное советское государственное устройство?"213 Но в ту пору за критикой опять же последовали "оргвыводы". "В результате, - вспоминает Б.Стругацкий, повесть впервые была опубликована целиком уже только в новейшие времена, в 1988 году". На исходе же 1960-х гг. номера журнала, где публиковались главы крамольной повести "были изъяты из библиотек и водворены в спецхран"214.
      По поводу критических откликов на повесть "Второе нашествие марсиан" интересно отметить также обвинения в "глумлении над святыми для каждого человека понятиями", в первую очередь над патриотизмом215. Позже это скажут и про "Обитаемый остров", хотя по приказу редакторов Стругацким пришлось в журнальной публикации изъять такие слова, как "родина", "патриот", "отечество"216. Антипатриотизм, по мнению критиков, проявился и в повести "Сказка о Тройке"217.
      Характерно, что, несмотря на публикацию повести "Второе нашествие марсиан" в 1967 г. основной поток критики (и обвинений в антипатриотичности) пришелся на 1969 г. Именно тогда, после вторжения в Чехословакию, советские идеологи уже открыто культивировали "русский национализм" - взамен "пролетарского интернационализма"218.
      Повесть "Сказка о Тройке" не удостоилась "персонального разбора", хотя именно из-за ее публикации - "идейно-политической ошибки" - изменился состав редколлегии альманаха "Ангара"219.
      Не все, конечно, было столь мрачно. Печатались статьи И.А.Ефремова, А.Громовой, Е.Брандиса и В.Дмитревского, В.Ревича и других критиков, рассматривавших творчество Стругацких вполне доброжелательно220. Но союзники находились в невыгодной позиции - им приходилось как-то согласовывать идеи произведений Стругацких с "общепартийными установками", что не всегда было легко, поскольку Стругацкие зачастую не вполне лояльно относились к "самому гуманному в мире советском строю". В итоге критики-союзники лишь акцентировали "антимещанскую направленность" Стругацких, "гуманистичность" их творчества, борьбу с "идеологией потребительства".
      В целом же, отмечает Рублев, "из года в год на страницах газет и журналов накапливались отрицательные оценки и суждения, из совокупности которых, как в кривом зеркале, складывался "портрет" писателей Стругацких - образ, находящийся в разительном противоречии с истинным обликом творчества и степенью популярности в читательской среде. Однако портрет "неблагополучных" по части идеологии Стругацких, по счастью, не был завершен. Их не постигла судьба литературных изгоев - но в течение полутора десятилетий критика едва замечала творчество писателей. Количество публикаций о Стругацких в 1978 году было минимальным - вчетверо меньше того, что было напечатано об их творчестве в 1965 году!"221. А с другой стороны, указывает Б.Линдсей, "в Советском Союзе пренебрежение критиков может быть профессионально ценным качеством, которое сами писатели культивируют, чтобы избежать чрезмерного внимания к политической стороне и соответствующих трудностей с изданиями, и это временное пренебрежение было счастливым для братьев Стругацких" ("In the Soviet Union, on the other hand, critical neglect can be a professional asset cultivated by the writers themselves in order to avoid undue political attention and consequent publishing strictures, and the Strugatskij brothers were happily neglected for a time")222.
      Таким образом, новые произведения Стругацких, публиковавшиеся с 1970-х гг. до начала 1980-х гг., практически не получили критических откликов. Лишь с "перестройкой" о Стругацких вновь заговорили.
      Новый всплеск интереса к творчеству Стругацких - вторая половина 1980-х гг. Общественно-политическая обстановка вообще и отношение к коммунизму в частности изменились. Потому, как пишет Ревич, "появилась новая генерация критиков, которые сочли первейшим долгом поставить неразумных шестидесятничков на место, и в двух "толстых" и, кстати, прогрессивных журналах - "Новом мире" и "Знамени", ранее в упор не замечавших фантастики, одновременно появились статьи, в сущности сомкнувшиеся с партийными разносами прошлых лет, хотя, на первый взгляд, они написаны с других позиций. Но параллельные в очередной раз сходятся. Если раньше писателей уличали в недостаточной, что ли, коммунистичности, то ныне выясняется, что они были чрезмерно коммунистичны"223. Речь идет о статьях И.Васюченко и В.Сербиненко, напечатанных в майских номерах "Знамени" и "Нового мира" соответственно224.
      Снова вспыхнула полемика - вокруг повести "Волны гасят ветер", вокруг "концептуальных статей"225. Действительно, первые - за достаточно большой срок - обзорные статьи по тону немногим отличались от знаменитых "разгромных" работ В.Александрова, И.Дроздова и др. Вот только инкриминировали Стругацким уже не клевету на советский строй, а, напротив, чрезмерную коммунистичность их ранних повестей и рассказов. Обвинения в жестокости, бесчеловечности "идеального мира", в "бездушии и черствости героев" остались прежними. Равным образом - утверждения, что Стругацкие воспевают идею суперменства, "джеймсбондизма". И.Васюченко обвинила Стругацких в "пренебрежении к человеку, если он не боец передовых рубежей". Как женщина и мать беспокоилась она, чтобы подростки - основные, по ее мнению, читатели фантастики, - не восприняли эту идею произведений Стругацких, не стали делить человечество на обычных людей и сверхлюдей, которым позволено все226. Примечательно, что ту же самую мысль - обвинение героев Стругацких в жестокости и бездуховности - на примере эпизода из повести "Понедельник начинается в субботу", где Змея Горыныча замучили экспериментами, а джинна укрощают, "стегая высоковольтными разрядами", высказал Б.Линдсей227. Но он усматривал в этом эпизоде противостояние советской Системе, полагая, что Стругацкие изображали ученых сатирически. Васюченко, напротив, усматривает здесь "безнадежную советскость" авторов, для которых человеческая (или нечеловеческая) жизнь ничего не стоит.
      С.Плеханов пошел еще дальше, утверждая, что "перестройка и гласность" вовсе обесценили произведения Стругацких: "Эзопов язык недаром создан рабом, а навык к разгадыванию его культивировался в рамках сообщества несвободных. Думаю, одна из назревших задач историков - выяснить, не было ли падение рабства трагедией для скоморохов, специализировавшихся на "организации досуга" невольников"228.
      Сходного рода тезисы - обесценивание "подцензурной литературы" - формулировали и другие критики. Позже это оспорила А.Латынина: "Вообще представление о том, что отмена цензуры создает ситуацию прямого высказывания, и, стало быть, басне, притче, метафоре больше делать нечего, мне кажется неверным. Христос говорил притчами не из-за наличия цензуры. И народ слагал сказки не из-за невозможности прямого высказывания"229.
      О специфической аллегоричности Стругацких писал и В.Звягинцев, упрекавший их в избыточной осторожности, если не конформизме230. Напротив, Р.Арбитман, видел здесь лишь "проявление художественности", отказ от которой ведет к превращению романа в публицистику231.
      Спад интереса к творчеству Стругацких прослеживается с 1991 г. Это закономерно: умер А.Стругацкий, Б.Стругацкий опубликовал после этого лишь один роман, полемики не вызвавший, да и общеиздательский кризис тоже оказывал влияние на активность критиков.
      Редкие статьи, посвященные собственно произведениям Стругацких, были, по сути, рассуждениями о том, что ранее - в советскую эпоху - авторам книги Стругацких казались необычайно интересными, а теперь, напротив, кажутся примитивными232.
      В "постперестроечную эпоху" в критике,  посвященной творчеству Стругацких, появились два новых направления. Первое из них - "реконструкция истории будущего", или "взгляд на историю XXII века из еще более далекого будущего" представлено в статьях С.Переслегина, помещенных в качестве предисловий в серии "Миры братьев Стругацких". В этих статьях рассматриваются события, описанные Стругацкими, дается версия "ответов на вопросы" (кто организовал нападение на дом Руматы, что на самом деле произошло в "Жуке в муравейнике" и т.д.). Как мне представляется, эти статьи находятся уже где-то посередине между  собственно  литературоведческими статьями и литературой как таковой. Следующий шаг по этой дороге (эволюции от литературоведения к литературе) был сделан в сборнике "Время учеников" (М.; СПб., 1996). Но об отражении творчества Стругацких в литературе будет сказано ниже.
      Произведения С.Ярославцева ("Девяносто процентов А.Стругацкого и десять процентов А. и Б., вместе взятых")233 и С.Витицкого (псевдоним Б.Н.Стругацкого) вызвали (особенно последний) некоторый интерес в прессе, но полемика, вызванная романом "Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики" несравнима с полемикой вокруг "Отягощенных злом...", к примеру.
 
 
      2.1.1. Стругацкие и "школа И.А.Ефремова"

      В особый раздел следует выделить историю полемики со Стругацкими критиков так называемого "патриотического" направления.
      С 1960-х гг. особое неудовольствие "блюстителей умов" вызывал состав редакции научной фантастики и приключений издательства "Молодая гвардия". Особенно главный редактор - С.Жемайтис. Его стараниями "Молодая гвардия" выпустила повести "Трудно быть богом", "Попытка к бегству", "Хищные вещи века". Даже в середине 1970-х гг. Жемайтис все еще не желал согласиться с официальной оценкой творчества Стругацких, да и вообще реализовывать новые идеологические установки откровенно шовинистического характера. И в итоге пост главного редактора отдела занял Ю.Медведев. Позже его заменил В.Щербаков234. Оба пользовались скандальной известностью по причине откровенно шовинистических высказываний.
      С приходом Медведева ситуация в "Молодой гвардии" изменилась. Договор на сборник "Неназначенные встречи", основой которого должна была стать новая повесть Стругацких "Пикник на обочине", составлялся еще при Жемайтисе, но теперь этот договор был отложен. Стругацким ясно дали понять, что у "Молодой гвардии" теперь другие задачи - формирование нового направления советской научной фантастики.
      Позже при редакции было создано "Всесоюзное творческое объединение молодых писателей-фантастов", сокращенно - ВТО МПФ. Оно же - "школа Ефремова". Сам Ефремов, умерший в 1972 г., никакого отношения к объединению имел, да и вообще не узнал, что стал основателем "школы". Представители этой организации обычно именовали себя "молодогвардейцами"235.
      Распространенное среди любителей фантастики мнение о творчестве "молодогвардейцев" выразил термин, предложенный Стругацкими - "нуль-литература". "В них, - писал позже В.Ревич, - нет ничего - ни науки, ни фантастики, ни литературы в смысле принадлежности к изящной словесности". Зато отчетлива политическая тенденция: "В середине 70-х годов на поверхность стали выныривать фантасты-штурмовики в аранжировке стиль рюс, и в явном соответствии с русопятскими настроениями в фантастике начали появляться сочинения полу- или даже прямо шовинистическо-мистического толка"236.
      В качестве основного объекта полемических нападок "молодогвардейцы" выбрали К.Булычева, А. и Б.Стругацких, В.Ревича и В.Гопмана.
      Исходя из задач, поставленных в данной работе, рассмотрим взаимоотношения Стругацких с "молодогвардейцами".
      Стругацкие неоднократно говорили о том влиянии, что оказал на них И.А.Ефремов, особенно - роман "Туманность Андромеды"237. Впрочем, они не воздерживались от полемики с Ефремовым. Он, как известно, настаивал, что люди будущего будут представлять "сумму идеальных качеств". Из-за этой вот установки, по мнению ряда критиков, ефремовские персонажи и выглядят несколько ненатурально. Стругацкие же неоднократно подчеркивали, что люди будущего - "почти такие же", как люди второй половины XX века. Более того, в повести "Понедельник начинается в субботу" есть даже пародия на Ефремова238. Впрочем, творческие разногласия никак не отражались на дружеских отношениях Ефремова и Стругацких. Ефремов, как известно, вполне уважительно отзывался о творчестве Стругацких239. Однако уже с 1960-х гг. в критических отзывах Стругацкие и Ефремов противопоставляются. Так, Г.Альтов сетовал, что для Стругацких главное - машины, тогда как для Ефремова - люди, В.Золотавкин же считал творчество Ефремова философской фантастикой, а творчество Стругацких, напротив, психологической фантастикой240.
      Полемика Стругацких и И.Ефремова велась с соблюдением "норм вежливости" с обеих сторон, чего не скажешь о полемике "молодогвардейцев" со Стругацкими.
      Стругацкие достаточно резко критиковали редакцию научной фантастики издательства "Молодая гвардия"241. Но, в отличие от своих оппонентов, всегда держались в рамках приличий. "Молодогвардейцы" же при оказии норовили "лягнуть" - и в художественных произведениях, и в критике242.
      Один из наиболее активных "молодогвардейских" критиков - А.Казанцев. Его статьи были порою откровенно доносительскими. Так, в 1979 г., выступая против так называемой "философской" и "интеллектуальной" фантастики, "молодогвардеец" обличал неких советских авторов, чьи книги "приходятся по вкусу антисоветским органам, существующим на средства ЦРУ"- издательству "Посев" и журнале "Грани"243. В обличаемых, конечно, читатель легко угадывал Стругацких.
      С 1979 г. практически в любом послесловии или предисловии к научно-фантастической книге, выпущенной "Молодой гвардией", непременно обличались Стругацкие. Их обвиняли в недостатке воображения, в пропаганде насилия244. Им приписывали "апологетику пошлости"245. Ну а в годы "перестройки" - русофобию и богохульство246. Для очередного "лягания" использовался любая оказия - по принципу "Карфаген должен быть разрушен". К примеру, в аннотации на книгу В.Забирко "Вариант Пата" сообщалось, что эта книга - "предостережение всякого рода "прогрессорам" о пагубности их вмешательства в жизнь других народов и цивилизаций"247.
 
      2.2. Творчество братьев Стругацких
      в читательском восприятии: На примере "упоминаний"
 
      Выше рассматривалось восприятие творчества братьев Стругацких советскими критиками. Однако советская критика в основном была (не могла не быть), что называется, "рупором партии и правительства". Исключения из этого правила крайне редки. На основании анализа критических суждений советской печати можно судить об отношении власть имущих к творчеству Стругацких, но не о собственно читательском восприятии.
      Некоторую - но только некоторую (учитывая особенности советской издательской модели) помощь в анализе этого восприятия могут оказать сведения о динамике изданий Стругацких, положение изданий в рейтингах "читательских пристрастий"248. Однако рейтинги в массе своей относились только к фантастической литературе, т.е. отражали "читательские пристрастия" не всех читателей вообще, но именно любителей фантастики.
      Значительную помощь в анализе читательского восприятия может оказать рассмотрение так называемых "упоминаний"249.
      Мне представляется возможным разделить эти упоминания на две группы: "литературоведческие" и "все остальные".
      "Литературоведческими упоминаниями" можно считать упоминания перечисления любимых писателей, среди которых - А. и Б. Стругацкие250. Или перечисление "известнейших современных фантастов", к которым относятся и Стругацкие251. Равным образом - упоминание Стругацких во фразе о советской фантастике252. А также замечания о Стругацких как о представителях некоей группы писателей, рассматриваемой в статье (монографии)253. Все варианты нет нужды перечислять, поскольку суть ясна. "Литературоведческие" упоминания интересны с точки зрения включения Стругацких в "общелитературный контекст". Кстати, в последнее десятилетие редкая "фантастоведческая" статья обходится без упоминаний Стругацких254.
      Показатель влияния Стругацких на общество в целом - упоминания в "нелитературоведческих" статьях. Так, уже в 1963 г. соответствующее упоминание есть в специализированной статье по биологии255. Диапазон контекстов упоминания достаточно широк. Помимо космической медицины и кибернетики - новейшая история России. Например, когда в газетной статье российский парламент сравнивается со специфической боевой техникой, описанной в романе "Обитаемый остров"256. Интересно также, что Сибирское отделение АН СССР многими сотрудниками именуется "соанской академией", что напоминает соответствующую реалию из романа "Трудно быть богом"257. Упоминаются Стругацкие и тогда, когда речь идет о проблемах психологии, коль скоро автор полагает, что фантастика - "тоже литература", значит, у нее есть и "человековедческая функция"258. Само собой разумеется, что упоминание Стругацких возможно при обсуждении проблем инопланетной топонимики259. А статья о воровстве сотрудников столовой закономерно озаглавлена "Пикник на обочине"260. И в магазине "Сталкер" покупатель вовсе не обязательно встретит нечто экзотическое. Список примеров можно продолжать. Порою кажется, что Стругацкие упомянуты не затем, что это уместно, а просто исходя из "читательских пристрастий" - как эмблема любимой футбольной команды у спортивных фэнов261.
      Особо следует выделить упоминания таких реалий, как "прогрессор", "сталкер", "Зона", "пикник на обочине" и т.п. Возможно, что авторы используют их вне соотнесения с произведениями Стругацких. Так термины "сталкер" и "Зона" (без которых редко обходятся журналисты, пишущие о последствиях чернобыльской аварии), обязаны своей популярностью не только повести "Пикник на обочине", но и фильму А.Тарковского "Сталкер", снятому по мотивам этой повести.
      Отметим, что в художественной литературе большинство упоминаний приходится на "перестроечные" и "постперестроечные" годы. В это время многие представители так называемой "четвертой волны отечественной фантастики" называли себя учениками Стругацких, чем, вероятно, следует объяснить и соответствующие упоминания в работах, например,  В.Рыбакова, Г.Прашкевича, С.Лукьяненко.
      При рассмотрении данных упоминаний можно сделать вывод, что, во-первых, выражения, взятые из произведений Стругацких, равно как и сами произведения, вошли в язык и быт советского человека довольно устойчиво, до такой степени, что для создания "атмосферы эпохи" зачастую достаточно упомянуть Стругацких262. Или - привести цитату, даже не упоминая авторов263 и т.д. Такое проникновение творчества Стругацких "в быт" началось довольно рано - в середине 1960-х годов264. Если рассматривать только "нефантастические" произведения, то можно увидеть свидетельство популярности Стругацких: сами писатели, их персонажи и т.п. упоминаются без пояснений, как общеизвестное. Стругацких приводят в пример как обладателей неуемной фантазии265. Создателей эскапистской литературы266. А также любимых авторов всех диссидентов, "средство самоидентификации инакомыслящих"267. Сформулированное персонажем мнение о творчестве Стругацких - важный элемент его характеристики268. В общем, уже к 1970-м гг. Стругацкие - символ "сопротивления", "скрытого диссидентства". Потому и ожесточенна борьба со Стругацкими представителей официально поддерживаемого направления научной фантастики - "молодогвардейцев", потому столь часты упоминания в работах Ю.Медведева, С.Ковякина, В.Головачева и др.269
      О популярности Стругацких говорит и тот факт, что многие их произведения удостоились продолжений и / или пародий270. Эти продолжения ныне изданы в сборниках "Время учеников" и "Время учеников-2"271.
      Продолжения повестей Стругацких написаны ныне известными российскими фантастами. Особенный интерес в связи с "переоценкой ценностей" представляет повесть А.Лазарчука "Все хорошо"272. Лазарчук описывает дальнейшее развитие "Мира Полдня" в полном соответствии с тенденцией, наметившейся уже в произведениях Стругацких: "Мир Полдня" по Лазарчуку - антиутопия. Эпигоны открыто говорят многое из того, что Стругацкие выражали в притчевой форме, навязчиво предлагая читателю параллели с событиями новейшей российской истории273.
 
      Итак, на основании материалов, рассмотренных в данном разделе, можно, как мне представляется, сделать следующие выводы.
      Во-первых, о важной роли, которую, по мнению "власть предержащих", могли играть произведения Стругацких. Свидетельство тому - усилия критиков, настойчиво и целенаправленно дискредитирующих Стругацких.
      Во-вторых, эволюция критики зависела не только и не столько от эволюции творчества Стругацких, сколько от общеполитической ситуации, о чем свидетельствует "переоценка ценностей", произведенная в ходе "перестройки".
      В-третьих, основным направлением критики были не собственно литературные достоинства и недостатки произведений Стругацких, сколько таковые из области идеологии.
      В-третьих, что сложилась целое направление в критике, считающее своей обязанностью полемику со Стругацкими (зачастую выходящую за рамки приличия) - так называемая "молодогвардейская критика".
      В-четвертых, что на все усилия критиков читатели особого внимания не обращали, и произведения Стругацких, реалии оттуда проникали "в быт и язык". О чем свидетельствуют и статистика упоминаний в художественной литературе, и в контекстах, к ней не имеющих отношения.
      Стоит отметить, что творчество Стругацких ныне интерпретируется как "примета эпохи". Исследователи - кто в шутку, кто и серьезно рассуждают о влиянии творчества Стругацких на "культуру интеллигентного трепа 2-й половины XX века"274. А "молодогвардейцев" - в связи с упоминавшейся полемикой - называют "малозначительными писателями эпохи Стругацких"275.
 
      3. ТВОРЧЕСТВО БРАТЬЕВ СТРУГАЦКИХ В ОСВЕЩЕНИИ
      ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЯ
 
      Публикации, связанные с изучением Стругацких, появляются уже в начале 1960-х гг.276 В 1968 г. Стругацкие - как популярнейшие писатели - упомянуты и в вузовском учебнике277. А уже в начале 1970-х гг. есть и монографические исследования278.
      Были конечно причины столь активного интереса к Стругацким "солидного вузовского литературоведения"279. По мнению фантастоведа Т.Чернышевой, одна из важнейших причин - особенность эволюции творчества Стругацких, "как бы в миниатюре повторяющей общие тенденции развития утопической литературы", а если шире, то "общие тенденции развития" научной фантастики в целом280.
      Действительно, Стругацкие начинали с научной фантастики ("Страна багровых туч", ранние рассказы), когда в них видели эпигонов Ж.Верна и А.Беляева. Затем - в 1960-1970-х гг. - так называемая социально-философская фантастика ("За миллиард лет до конца света", "Второе нашествие марсиан" и т.д.), после чего Стругацких сравнивали с Г.Гором и С.Лемом. Далее - в 1980-е гг. - переход к фантастике "в духе М.Булгакова" ("Хромая судьба").
      Соответственно, в 1960-1970-е гг. и даже в начале 1980-х гг. отечественное фантастоведение было представлено в основном работами Ю.Смелкова, Е.Парнова, В.Гакова, Г.Гуревича, В.Бугрова, Н.Черной, Ю.Кагарлицкого. Помимо задач описания и популяризации, авторы эти были по преимуществу озабочены доказательством того, что фантастика тоже литература, причем литература, не противоречащая установкам "социалистического реализма"281. Первые академические монографии о научной фантастике - "Природа фантастики" Т.А.Чернышевой и "Волшебно-сказочные корни научной фантастики" Е.М.Неелова появились во второй половине 1980-х гг.282 И закономерно, что значительное внимание исследователи уделили именно творчеству Стругацких283.
      Как уже говорилось выше, "публицистическая" критика и "вузовское литературоведение" словно бы поделили между собой творчество Стругацких. Критики оценивали Стругацких с идеологической точки зрения, литературоведы - с филологической. Но если критики периодически использовали и филологические аргументы (вспомним хотя бы дискуссию о языке произведений Стругацких), то литературоведы старательно избегали даже упоминаний об идеологии, противопоставлений "западной" и "советской" фантастики и т.д. Редкое исключение - диссертации, поскольку в них ссылки на учение Маркса-Ленина и вызванная этим определенная идеологизированность были неизбежны284.
      Неординарность Стругацких признана уже в работе А.Бритикова, где Стругацкие, наряду с А.Громовой, были названы авторами, использующими "фантастику как прием" в связи с обращением к социально-психологическим темам285. А.Бритиков посчитал использование такого приема нарушением "чистоты жанра" и, соответственно, явлением отрицательным, но все же это было признанием Стругацких родоначальниками целого направления в фантастике.
      Сами Стругацкие строили свою систему защиты на том же принципе: фантастика - прием, использование которого не противоречит принципам "социалистического реализма" и отнюдь не оскорбляет науку. "В произведениях реалистической фантастики, - указывали Стругацкие, - демоны и ведьмы могут разгуливать по городу, может нарушаться второй закон термодинамики, и Иисус может вторично спуститься на грешную землю. Каждому непредубежденному читателю ясно, что это лишь художественные приемы, позволяющие автору подчеркнуть какую-то мысль или оттенить некоторые черты человека (или общества). Никому и в голову не придет обвинение в нарушении суверенных прав Ее Величества Науки и Его Величества Здравого Смысла. Что же касается фантастики научной, то своеобразие нынешней ситуации в естествознании заключается как раз в том, что современная наука с невиданным благодушием и терпимостью относится к любой игре научного воображения. Ведь и само развитие науки сделалось ныне возможным только благодаря "достаточно сумасшедшим гипотезам"". Потому странно "слышать об ограничениях, которые якобы ставит перед фантастикой наука - та самая наука, которая всячески поощряет фантазию, которая не способна ни существовать, ни тем более двигаться вперед без самого безудержного фантазирования", хотя, разумеется, есть "стройное и величественное здание достоверных фактов и обоснованных теорий, разрушать которые по произволу не рекомендуется никому из научных фантастов, если он не хочет прослыть невеждой и неучем"286.
      Примечательно в этом пассаже оксюморонное определение "реалистическая фантастика". Выдумано оно не Стругацкими. Это типичный и обязательный "идеологический реверанс": раз уж советская, то безусловно реалистическая.
      Бритиков, кстати, требовал от фантастики именно научности. Он даже обвинил Стругацких в "идеологической деформации", равнозначной которой оказалось использование "фантастики как приема" в повести "Улитка на склоне". Впрочем, тут он ооказался не одинок: "ненаучность" инкриминировали Стругацким также оппоненты идейные, находя в творчестве Стругацких многочисленные прегрешения против марксизма287. Позже, однако, исследователи "смирились" с тем, что фантастика Стругацких - не обязательно научная, поскольку и цели писатели ставят не научные. Так, Н.Черная в своей диссертации доказывала, что искажение исторических реалий в фантастике вполне возможно, если это обусловлено художественными задачами 288.
      В "общефантастоведческих" работах 1970-х гг. творчество Стругацких рассматривалось в основном в связи с эволюцией "от техники - к человеку". Кстати, именно так - "от техники - к человеку", озаглавлен посвященный Стругацким раздел монографии А.Урбана289.
      В "перестроечном" "фантастоведении" особое место занимают работы Т.Чернышевой и Е.Неелова, со студенческих лет занимавшегося проблемой взаимовлияния сказки и фантастики290. Немалое количество примеров этого взаимовлияния Неелов находил в произведениях Стругацких.
      Подчеркнем: еще в начале 1960-х гг. упоминания о Стругацких эпизодичны291. Позже ситуация принципиально иная. Рублев, к примеру, пишет: "Говоря о "фантастоведении" в целом и роли зарождающегося "стругацковедения" в нем, нельзя не отметить, что редкая статья, посвященная проблемам современной фантастики, стала обходиться без опоры на творчество Стругацких".292
      Что же касается первой литературоведческой статьи о Стругацких, то появилась она в 1972 году293. Творчество Стругацких анализировалось в аспекте "воспитания нового человека" и, шире, нравственной проблематики и образов людей будущего. Новаторство Стругацких автор видел в создании условных обществ, которым "придаются какие-то особые черты и расследуются естественные последствия этого отступления" - "выявляются неизбежные исторические трудности на пути коммунистическому обществу , очень важная проблема, не затронутая до сих пор другими писателями-фантастами"294.
      Этой статьей, которую позже В.Гопман охарактеризовал как "описательную работу" (что представляется вполне справедливым)  началось "отечественное стругацковедение"295.
      Затем наступил длительный перерыв.
      Следующая литературоведческая статья, посвященная именно Стругацким, появилась лишь в 1984 г.296 Примечательно, что эта статья посвящена повести "За миллиард лет до конца света", опубликованной в 1976 г. и рецензировавшейся в 1977г.297 Рассматриваются здесь проблемы связи читателя с автором и произведением, т.е., по мнению автора, принципы поэтики, при использовании которых читатель становится "сотворцом" автора.
      Помимо повести "За миллиард лет до конца света" "персональных" статей удостоились "Повесть о дружбе и недружбе" и "Хромая судьба"298. Особый интерес представляет исследование "Повести о дружбе и недружбе". Оно не случайно озаглавлено "Со второго взгляда". По мнению автора "иллюзия простоты помешала исследователям преодолеть шаблоны и подвергнуть повесть обстоятельному разбору"299. Оказывается, что в повести присутствует "полемический заряд, элементы пародии", литературные реминисценции (от Ильфа и Петрова до Кафки и от Лермонтова до Окуджавы), да еще и рассмотрены "фантастоведческие" проблемы.
      Были в "фантастоведении" и статьи, рассматривающие творчество Стругацких концептуально, в строго определенном аспекте. Например - как интерпретацию темы детства300. Или же полемики Стругацких с И.А.Ефремовым301. Изучалась специально эволюция творчества Стругацких в контексте эволюции его осмысления в критике302. А также специфика конфликтов и типологии героев Стругацких 303.
      Из последних исследований, посвященных творчеству Стругацких, необходимо выделить уже упоминавшуюся диссертацию Э.Бардасовой. Предмет исследования - "динамика фантастических произведений братьев Стругацких в двух аспектах: эстетическом (через функционирование эстетического идеала) и логико-семантическом (через анализ "возможных" и "действительных" миров)"304.
      Особого внимания заслуживает и первая монография о творчестве Стругацких на русском языке - книга М.Амусина.305 Формально эта работа не относится к области отечественного литературоведения, поскольку автор - израильский гражданин, издана и написана она за границей, однако она рассматривается в данном разделе, поскольку автор сформировался как профессионал в СССР, в книге заметно влияние советского литературоведения.
      М.Амусин изучает Стругацких в связи с "общественно-политической обстановкой в СССР". В творчестве Стругацких выделяется стремление к совмещению фантастической фабульности с актуальной проблематикой, а также темы будущего, прогрессорства, мотив "социальной патологии". Наследие Стругацких делится на "фантастический эпос" (космическо-футурологические произведения), "антиутопии и предупреждения", "фантастическая сатира и аллегория", "фэнтези". Рассматривается "Мир Полдня" в развитии - от "Далекой Радуги" до "Жука в муравейнике", принципы изображения этого мира. Один из основных объектов исследования - повесть "Трудно быть богом". Отдельно рассматривается "еврейская тема" в произведениях Стругацких и "проблематика межнациональных отношений". Кроме того - работа Стругацких для кино. Изучается критика, посвященная произведениям Стругацких. Творчество Стругацких характеризуются как "фантастика экзистенциального моделирования".
      Таким образом можно сделать вывод, что "академическое литературоведение" признало роль Стругацких в развитии научно-фантастической литературы, а творчество их - именно литературой, а не так называемой паралитературой.
      "Именно в 70-е годы, когда число критических откликов упало до минимума, творчество Стругацких стало предметом литературоведческих исследований". - констатирует Рублев. "Литературоведение, - по его мнению, - словно брало на себя часть работы, не сделанной текущей критикой. Увы, эти публикации затерялись на страницах малотиражных (500 - 1000 экз.) межвузовских сборников научных трудов - но именно они составляют то научное предание, ту систему зеркал, отражаясь в которой, творчество писателя включается не только в круг читательских пристрастий, но и в память культуры"306.
      Творчество Стругацких привнесло в "фантастоведение" общелитературные критерии. Благодаря Стругацким, наглядно демонстрирующим возможности современной фантастики, призывы судить о ней не по литературным критериям, обходиться традиционной "скидкой на жанр", стали выглядеть не вполне уместными.
      Для рассмотренных в данном разделе работ характерно стремление избежать "ссылок на эпоху", идеологических оценок. Такова общая тенденция, сложившаяся, так сказать, эволюционно. Эволюция в "фантастоведении" - от предельно идеологизированных, но не слишком отягощенных филологическим анализом работ 1960-х гг., смыкающихся с "публицистической критикой", до вполне "академически выдержанных", появившихся в 1970-е гг. К примеру, от статьи А.Казанцева "Против абстрактности в научной фантастике" - до исследования В.Чумакова "Фантастика и ее виды"307
 
 
 
      4. ОСМЫСЛЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА СТРУГАЦКИХ
      ИНОСТРАННЫМИ ИССЛЕДОВАТЕЛЯМИ
 
      Выше неоднократно говорилось о том, что отечественное "фантастоведение" и "публицистическая критика" словно поделили принципы анализа работ Стругацких: критиков интересовал по преимуществу идеологический аспект, литературоведам не интересный.
      В зарубежном "фантастоведении", а точнее - в "стругацковедении" такого деления не было308. Большинство иностранных работ, посвященных творчеству Стругацких нельзя назвать деиделогизированными, однако авторы не избегают и филологической проблематики309
      Отдельно, впрочем, надо сказать об издательских аннотациях, которые были призваны завлечь потенциального покупателя и убедить его купить именно эту книгу. В погоне за читателем издатели не брезговали и подтасовкой, старательно превращая Стругацких в диссидентов310. Так, аннотация к повести "Пикник на обочине" переносит действие повести в СССР311. В аннотации к изданию повести "Гадкие лебеди" на французском языке также подчеркивается ее "антисоветскость": "Этот роман, жесткая сатира на общество как коммунистическое, так и капиталистическое, был запрещен в Советском Союзе и не мог быть опубликован кроме как в "самиздате", а за рубежом - у издателя, публикующего Солженицына" ("Ce roman qui est, au fond, une satire feroce de la societe aussi bien communiste que capitaliste, a ete interdit en Union Sovietique et n'a pu etre publie que par le "samizdat" a l'etranger, chez l'editeur de Soljenitsyne")312. Аналогично и в аннотации к американскому изданию повести "Улитка на склоне", помимо биографических данных Стругацких, сообщается, что "сейчас они в немилости у советского правительства за смелые идеи, высказанные в этой повести"313.
      Но если советские издатели и критики, обнаруживая в произведениях Стругацких "антисоветчину", своими статьями "сигнализировали по инстанциям", договаривая все до конца, то иностранные издатели "сигнализировали по читателям", предоставляя им полную возможность самим сделать выводы, или, по выражению А.Фролова, выступить соавторами издателей314.
      По идеологизированности с подобными аннотациями сопоставима так называемая "эмигрантская критика" - статьи в русскоязычных журналах, издаваемых эмигрантами315. Характерные примеры - работы Дж.Глэда, Г.Свирского, Д.Руднева, А.Гениса316. Анализ тут весьма тенденциозен, как и выбор объектов исследования: "Улитка на склоне", "Сказка о Тройке", "Гадкие лебеди", "Обитаемый остров", "Второе нашествие марсиан", "Попытка к бегству", "Хищные вещи века", "Гадкие лебеди". Такой подбор объясняется концепцией исследователей: Стругацкие писатели хорошие, значит - антисоветские. А можно и наоборот. Не укладывающиеся в эту концепцию произведения просто замалчивались. О ранних произведениях Стругацких упоминают - очень вскользь - только Д.Руднев и А.Генис. Зато пессимизм и неверие в будущее (совсем как советские критики) отмечают у Стругацких и Генис, и Свирский, и Руднев.
      Конечно, отыскать "антикоммунистический" подтекст в ранних повестях и рассказах Стругацких не так уж просто. А "коммунистический" выделил и анализировал не отягощенный эмигрантскими пристрастиями С.Поттс, который видел в Стругацких именно марксистов317. Кстати, он рассмотрел более двадцати произведений Стругацких, практически все переведенное на английский.
      Характеристика Стругацким дана и в специализированной монографии "Science Fiction"318. Сводится она, по словам В.Гопмана, "к тому, что: 1). АБС - одни из создателей коммунистической утопии (пока еще не поняли, где живут), 2). АБС - борцы с тоталитаризмом (когда поняли, где живут)."319
      Разумеется, иностранные исследователи публиковали и вполне академичные работы, посвященые творчеству Стругацких. Таковы монографии И.Хауэлл и Ю.Козловски, статьи Д.Сувина и Б.Линдсея.
      И.Хауэлл рассматривает религиозные мотивы в творчестве Стругацких, делая вывод, что Стругацкие - родоначальники нового реализма - "апокалиптического"320. Ю.Козловски, изучая "комические коды" в повестях "Понедельник начинается в субботу" и "Сказка о Тройке", приходит к выводу, что объекты сатиры Стругацких - советский строй и марксизм321.
      Д.Сувин публиковал работы о Стругацких с начала 1970-х гг.322 В творчестве Стругацких он выделяет несколько периодов. Первый - "межпланетный цикл", для которого характерны "жизнеподобие" персонажей, идилличность, но уже появляется этическая проблематика. Это - ранние повести и рассказы Стругацких. Затем - период "диалектический", в котором сталкиваются этика Утопии, исторические обстоятельства и историческая необходимость. Это прежде всего повести "Попытка к бегству" и "Трудно быть богом". Далее - так называемый "Приваловский цикл", где исследователь отмечает связь с фольклорными традициями и сатирическую направленность. Наконец, особый - антиутопический период, начинаемый повестью "Улитка на склоне". В этих работах Стругацких автор видит полемику с господствующими в советской научной фантастике концепциями. И, подробно анализируя "Улитку на склоне", Сувин характеризует эту повесть как "законное продолжение линии Гоголя и Щедрина в русской литературе и великой советской традиции Ильфа и Петрова и Олеши, находящееся на грани НФ и сатиры, подобно поздним пьесам Маяковского. Смешав эту традицию с влиянием Свифта, Кафки, Лема и английской фантастической литературы в лице Льюиса Кэрролла, Стругацкие предлагают читателю блестящий образец словесного искусства" (""a legitimate continuation of the Gogol and Shchedrin vein of Russian literature, and of the great Soviet tradition of Ilf-Petrov or Olesha, at the borders of SF and satire as in Mayakovsky's late plays. Fusing this tradition with the stimulus of Swift, Kafka, Lem and English fantastic literature such as Lewis Carroll, the Strugatskys offer the reader a brilliant work of word-art")323.
      Б.Линдсей, автоp cтатьи, рассматривающей повесть "Понедельник начинается в субботу" как современную сказку, выделял в ней, помимо политического подтекста, карнавальность культуры, отразившейся в повести, являющей собой, по его мнению, сочетание научной фантастики и мениппеи324.
      Пожалуй, от соблазна искать и находить в творчестве Стругацких политические аллюзии удержался только С.Лем325. Он рассматривал различные варианты описания мыслящих нечеловеческих существ в фантастике, и вариации на темы контакта. В повести "Пикник на обочине" автор выделял то, что, по его мнению, придавало оригинальность повести - отсутствие описания пришельцев, и вместе с тем подробность описания "окружения Зоны", а также то, что последствия этого "визита" не укладываются в уже существующие представления. Подчеркивалось сходство повести со сказкой.
      Итак, в 1970-е годы на творчество Стругацких обратило внимание и несоветское литературоведение, хотя вне СССР Стругацкие были не так уж популярны326. Однако их довольно часто переводили: "по данным 1986 года 22 их повести выдержали 150 изданий и переизданий в 22 странах"; а "на 1 января 1996 года - 28 произведений, 355 изданий в 27 странах"327.
      Подведем итоги. Итак, первые опубликованные за границей отклики на произведения Стругацких относятся к началу 1960-х гг. Это предисловия и упоминания в обзорных статьях, посвященных советской фантастике в целом. Примечательно также, что некоторые статьи советских авторов, посвященные творчеству Стругацких, были переведены на иностранные языки.328. Работы иностранных исследователей можно также разделить на два типа: литературоведческие и, скажем так, публицистические, где Стругацкие представали либо как борцы с советским режимом, либо, наоборот, как убежденные марксисты. Впрочем, связь творчества Стругацких с советской идеологией рассматривалась везде.
      Примечательно, кстати, что первые книги, целиком посвященные творчеству Стругацких, вышли за границей, но уже в перестроечное время.
 
 
 
 
      ЗАКЛЮЧЕНИЕ
 
      Итак, при описании и анализе феномена рецепции творчества выявляется ряд закономерностей литературного процесса СССР и современной России.
      Писательский дебют Стругацких пришелся на разгар "оттепели", причем дебют этот был исключительно удачным. С 1959 г. Стругацкие становятся едва ли не самыми популярными советскими писателями-фантастами.
      До начала 1960-х гг. тематика и проблематика рассказов и повестей Стругацких вполне соответствует традиции советской научной фантастики - описания "чудес техники" в контексте "грядущей победы коммунизма". Затем Стругацкие пишут по преимуществу социальную фантастику.
      Одна из магистральных тем Стругацких - тема "прогрессора" - разведчика, человека из гармоничного мира будущего. Прогрессору, работающему в условиях инопланетного государства тоталитарного, авторитарного, квазидемократического типа, положено быть "своим среди чужих", слиться с чуждым окружением, дабы впоследствии помочь населению планеты перейти на путь истинного прогресса. Тематика в значительной мере определяет жанр - science fiction spy novel, фантастический триллер.
      Тематика, а также специфика жанра в немалой степени обусловили читательскую популярность Стругацких.
      Разрабатывая прогрессорскую тему, Стругацкие ставят и анализируют проблемы, связанные с историей тоталитарного государства: нравственного оправдания методов насильственного ускорения прогресса, допустимости любых средств для достижения благой цели и т.п. Нежелание прогрессора приспосабливать этику к прагматике, нравственность к служебным инструкциям становится причиной социального конфликта, превращения удачливого разведчика в "чужого среди своих", т.е. чужого среди благополучных землян будущего.
      Такая направленность творчества Стругацких обусловила соответствующую реакцию советских идеологов: несколько критических кампаний в периодике, направленных на дискредитацию популярных писателей, ограничение публикаций и т.п. Примечательно также, что с начала 1970-х гг. и до начала 1990-х гг. для компрометации Стругацких в печати целенаправленно используется отдел научной фантастики и приключений одного из крупнейших в СССР центральных издательств - "Молодая гвардия". Нежелание многих столичных и провинциальных редакторов четко исполнять негласные распоряжения идеологов не обходилось без соответствующих последствий - вплоть до потери работы, как это произошло с заведующим отдела издательства "Молодая гвардия" С.Жемайтисом и главным редактором альманаха "Ангара" в 1968 г. Ю.Самсоновым.
      Однако распространенное мнение о Стругацких как о "гонимых" писателях - мнение ошибочное.
      Анализ динамики изданий произведений Стругацких показывает, что даже в "голодные годы", т.е. с 1970-х и до начала 1980-х гг., их публикуемость по основным показателям (частотность, тиражность, количество впервые опубликованных и переизданных произведений) была не ниже, а выше средней для Союза Писателей СССР.
      Общий тираж русскоязычных отечественных изданий Стругацких - с учетом публикаций в периодике (не "фэнзинах") составил к 1997 г. более семидесяти шести миллионов экземпляров. Из них с 1958 г. по 1984 г. - более тридцати девяти миллионов. Это немало и для СССР. Даже в 1970-е гг., когда количество изданий резко сократилось, суммарный тираж русскоязычных отечественных изданий лишь в 1978 г. был менее, чем стотысячным: повесть "Пикник на обочине" - примерно сорок шесть тысяч.
      В остальные же "голодные" времена статистика тоже впечатляет: 1973 г. - 351300 экз. (3 издания, 4 произведения), 1974 г. - 130000 экз. (1 издание, 1 произведение), 1975 г. - 100000 экз. (1 издание, 2 произведения), 1976 г. - 650000 экз. (2 издания, 2 произведения), 1977 г. - 871016 экз. (3 издания, 3 произведения).
      С 1959 г. по 1984 г. изданы двадцать три книги Стругацких. Из них с 1968 г. по 1984 г. - одиннадцать.
      До начала 1970-х гг. творчество Стругацких - постоянно в сфере внимания критиков. Затем, как отмечалось выше. начинается период замалчивания. И все же до 1984 г. выходит свыше ста статей, посвященных творчеству Стругацких. Да, большинство - полемические, исполненные политических инвектив, но в данном случае существенно другое: Стругацкие публикуются, о них пишут. Интересна и география изданий Стругацких. В период публикационного "взлета", т.е. с 1959 г. по 1968 г. большинство изданий - московские и ленинградские, но "провинция" быстро догоняет, и уже в 1968 г. можно говорить о близости к своего рода равновесию. В период же "спада", т.е. с начала 1970-х и до второй половины 1980-х гг. Стругацких чаще публикуют вне столиц. Причем в Москве и Ленинграде издавались по преимуществу описания "чудес техники", зато вне столиц - социальная фантастика, столь раздражавшая идеологов. При этом Стругацкие еще работали в качестве сценаристов, а это обеспечивало весьма высокий (по меркам ССР, конечно) уровень доходов.
 
      С "перестройкой" издательская статистика меняется - Стругацкие в числе наиболее публикуемых писателей. О Стругацких написано более тысячи литературоведческих работ - с учетом упоминаний. Мало кто из их ровесников удостоился подобного внимания.
      Феномен творчества Стругацких привлекал внимание не только отечественных литературоведов. Примечательно, что если советские литературоведы избегали анализа политического контекста, то вне пределов СССР творчество Стругацких изучалось исключительно в контексте политики СССР. И выделяли исследователи - в зависимости от своей концепции - либо "просоветскость", либо "антисоветскость". Чаще все-таки "антисоветскость", что, возможно, соответствовало сложившемуся в среде западных интеллектуалов мнению: из всей "советской" по месту написания литературы внимания заслуживает только "антисоветская" по содержанию.
      Особый интерес в аспекте рецепции творчества Стругацких представляют связанные с ним упоминания в литературных и внелитературных контекстах - от биологии, лингвистики, истории до сферы коммунальных услуг.
      При анализе статистики критических упоминаний работ Стругацких бросается в глаза схожесть с динамикой изданий Стругацких. Такой же резкий "взлет" в 1960-е годы: от 5 откликов в 1959 г. до 28 - в 1965 г., "пик" в 1969 г. - 32; резкий спад в 1970-е годы - 14 упоминаний в 1970 г., по 8 упоминаний в 1978 и 1979 гг.; "взлет" в 1980-е гг. - 17 упоминаний в 1980 г., свыше пятидесяти - в 1989 г. и т.п.
      В "постперестроечные" времена критики по-прежнему пишут о Стругацких. Количество упоминаний за год редко меньшее тридцати, а иногда превышает и пятьдесят.
      Многие фразы и термины из произведений Стругацких вошли в современный русский язык и используются в периодике без указания на источник: "пикник на обочине", "сталкер" и т.д.
      И все же феномен рецепции творчества Стругацких практически не изучен отечественным литературоведением.
      Данная работа - лишь начало исследования, поскольку перед началом изучения проблемы надлежит собрать и систематизировать материал, каковая попытка и была предпринята.
      Завершить работу хотелось бы высказыванием современника: "Стругацкие входят в историю. И хотелось бы написать обо всем этом весело, но что-то мешает. Так, знаете ли, как если бы захотел бессмертного снисходительно похлопать по плечу: "Как там, брат Пушкин?" А под рукой лишь холодный гранит, и, чтобы посмотреть на подножие постамента, требуется уже задирать голову"329.
 

***
 

1 Cм., например: Клуб любителей фантастики МГУ : От Москвы до Витима // Фантастика, 1967 год. - М.,1968. - Сб.1. - С.409-413; Савченко В. Фантаст читает письма // Фантастика, 1967 год. - М.,1968. - Сб. 1. - С.403; Соломоденко В. Научно-фантастическая литература в чтении подростков // Сов. библиотековедение. - 1977. - № 1. - С. 62-72; Приз вручен // Молодой дальневосточник (Хабаровск). - 1977. - 18 сент. - С.2; Свиридов Т. Приз "Аэлита" // Лит. газ. - 1981. - 3 июня. - № 23. - С.3; Харлампович Г. Стругацкие - первые лауреаты "Аэлиты" // За индустриал. кадры (Свердловск). - 1983. - 19 мая. - С.4; В пользу знатоков // Заря молодежи (Саратов). - 1986. - 22 марта. - С.10 и т.д.
2 См. соответствующий раздел Указателя
3 Фельдман Д. Несанкционированная дискуссия // Дружба народов. - 1991. - № 10. - С.240.
4 Фельдман Д. Салон-предприятие: Писательское объединение и кооперативное издательство "Никитинские субботники" в контексте литературного процесса 1920-1930-х годов. - М., 1998. - С.45.
5 Там же. - С.153.
6 Там же. - С.153.
7 Этот же текст, по-прежнему приписываемый Стругацким, можно найти и сейчас в Интернете - под названием "Христолюди".
8 Кайтох В. Братья Стругацкие / Пер. с польского В. Борисова // Стрежень (Абакан). - 1996. - № 1. - С.53
9 Теоретический семинар по фантастиковедению.
10 Гопман В. Из всех наук для нас важнейшей является... // Фантакрим-MEGA. - 1995. - № 3. - С.45.
11 См. соответствующий раздел Указателя.
12 Фельдман Д. Указ. соч. - С. 44.
13 Кайтох В. Братья Стругацкие / Пер. с польского В. Борисова // Стрежень (Абакан). - 1996. - № 1. - С.53.
14 См. например: Шалашова З. Путешествия, приключения, фантастика: Рек. указ. лит. - М.: Книга, 1964. - С.121-125, 173-175, 208-209; Размахнина В. Век нынешний и век грядущий: Метод. рекомендации в помощь лекторам. - Красноярск, 1979. - С.15-16; Семибратова И. Стругацкий А., Стругацкий Б. // Мир глазами фантастов. - М., 1986. - С.92-95 и др.
15 Стругацкий А., Стругацкий Б. Куда ж нам плыть?: Вопросы без ответов // Стругацкий А., Стругацкий Б. Куда ж нам плыть?. - Волгоград, 1991. - С.105-106.
16 Битов О. Далеко-далеко от Арканара // Учит. газ. - 1965. - 9 окт. - С.2, 4.
17 Глазычев В. Поэзия роботов // Искусство нравств. и безнравств. - М., 1969. - С.231.
18 Палиевский П. К понятию гения // Искусство нравств. и безнравств. - М., 1969. - С. 190-201.
19 Башкирова Г. Наедине с собой. - М.: Мол. гвардия, 1975.
20 Наименование спутников Юпитера // Природа. - 1976. - № 8. - С.129-130.
21 Голяев А. Были ли пришельцы // Челябин. рабочий. - 1982. - 5 окт. - № 229 (18954). - С.3.
22 Мочалов Л.В. Пространство мира и пространство картины: Очерки о языке живописи. - М.: Сов. художник, 1983. - С.223.
23 Соколенко В. Идеал и фантастика // Заря молодежи (Саратов). - 1987. - 28 марта. - С.9.
24 Например, Томан Н. Фантазировать и знать!: Заметки о науч.-фантаст. лит. // Лит. и жизнь. - 1959. - 18 дек.
25 Альтов Г. Курс - на человека // Лит. и жизнь. - 1960. - 31 авг. - С.3
26 Леплинский Ю. Против антинаучной фантастики // Природа. - 1961. - № 8. - С.118-119.
27 Горбунов Ю. Неужели так будут говорить люди будущего? // Звезда. - 1961. - № 8. - С.221.
28 См. соответствующий раздел Указателя.
29 См. соответствующий раздел Указателя.
30 Кайтох В. Братья Стругацкие / Пер. с польского В. Борисова // Стрежень (Абакан). - 1996. - № 1. - С.53.
31 Ежегодник книги СССР за 1956-1991 гг.; Ежегодник книги РФ за 1992-1993 гг.; Книжная летопись за 1994-1999 гг.; Летопись газетных статей за 1956-1999 гг.; Летопись журнальных статей за 1956-1999 гг.; Летопись рецензий за 1956-1999 гг.
32 Cumulative Book Index за 1959-1985, 1988-1990, 1996 гг.
33 Whitaker's Cumulative Book List за 1963-1988 гг.; The British  National  Bibliography за 1959-1996 гг.
34 Deutsche Bibliographie за 1959-1980 гг.
35 Howell Y. Apocalyptic realism: The science fiction of Arkady and Boris Strugatsky. - The University of Michigan, 1990. - 222 p.
36 Howell Y. Apocalyptic realism: The science fiction of Arkady and Boris Strugatsky. - New York, Bern, Berlin, Frankfurt/M, Paris, Wien: Lang, 1994. - (Russian and East European studies  in  aesthetics and the philosophy of culture). - X, 171 p.
37 Potts S.W. The Second Marxian Invasion: The Fiction of the Strugatsky Brothers. - San Bernardino, California, USA. - 1991. - 102 p. - (The Milford series, Popular writers of today). В заглавии присутствует аллюзия на повесть Стругацких "Второе нашествие марсиан" (чье название в английских переводах звучит как "The Second Martian Invasion"), поэтому его можно перевести как "Второе нашествие марксиан" (хотя с точки зрения русского языка, несомненно, правильнее "Второе вторжение марксистов").
38 Kajtoch W. Bracia Strugaccy: Zarys tworczosci. - Krakow: Universitas, 1993. - 230 s.
39 Kozlowski E. Z. Comic codes in the Strugatskys tales: "Monday begins on Saturday" and "Tale of the Troika". - М.: MAAL,1994. - 272 p.
40 Амусин М. Братья Стругацкие: Очерк творчества. - Иерусалим: Бесэдер, 1996. - 187 с.
41 Бардасова Э.В. Концепция "возможных миров" в свете эстетического идеала писателей-фантастов А. и Б. Стругацких: Дисс. на соиск. учен. степ. канд. филолог. наук. - Казань, 1995. - 159 с.
42 Рублев К. А. Впереди критики: Творческая эволюция братьев Стругацких (60-е годы) // Время и творч. индивидуальность писателя: Межвузов. сб. науч. тр / Ярославский гос. пед. ин-т. - Ярославль, 1990. - С.126-137; Зеркалов А. Новое платье идеологии // Завтра: Фантаст. альм. - М., 1991. - Вып. 1. - С. 164-169; Рублев К. Блеск голубоватого пенсне // Двести. - 1995. - Декабрь. - № Е (6). - С.6-31.
43 Suvin D. R. Criticism of the Strugatskii Brothers' Work // Canadian-American Slavic Studies. - Vol.6. - № 2. - (Summer 1972). - С.287-307. - Библиогр.
44 См.: Аркадий Натанович Стругацкий. Борис Натанович Стругацкий // Русские советские писатели: Прозаики: Биобиблиографический указатель. - М., 1972; Вл.Гаков., В.Ревич. Стругацкий Аркадий Натанович (1925-1991) и Стругацкий Борис Натанович (р.1933) // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто. - Минск, 1995.
45 The Appeal // Kipling R. Poems. - St.Petersburg: Severo-Zapad, 1996. - P.430.
46 Пер. Вяч.Вс.Иванова // Там же. - С.431
47 Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть // Дальний Восток. - 1956. - № 5. - С.31-100; перепечатано: Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть / Худож. В.Трубкевич // Юность. - 1957. - № 12. - С.3-35; книжное издание: Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть / Худож. В.Трубкевич. - М.: Детгиз, 1958. - 152 с.: ил. - 90000 экз.; перевод на молдавский язык: Ченуша де ла Бикини: Повестире / Л.Петров, А. Стругацкий. - Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1960. - 159 с. - 8000 экз. - Молд. яз. - Загл. ориг. Пепел Бикини.
48 Стругацкий А., Стругацкий Б. Песчаная горячка / Предисл. C.Бережного // Фэнзор (Севастополь). - 1990. - № 2. - С.12-26; Стругацкий А., Стругацкий Б. Песчаная горячка / Предисл. ред. "С чего начинались Стругацкие" // Учитель (Ниж. Тагил). - 1991. - 18 янв. - C. 1-2.
49 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Извне // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1991. - Т.1. - С.74.
50 Стругацкий А., Стругацкий Б. Спонтанный рефлекс: Науч.-фантаст. рассказ / Худож. И. Ушаков // Знание - сила. - 1958. - № 8. - С.24-28.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Спонтанный рефлекс // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.2 доп. - С. 269-286.
51 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.2 доп. В дальнейшем все сведения о времени написания произведений, за исключением специально оговоренных случаев, приводятся по этому изданию.
52 Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч: Науч.-фантаст. повесть / Предисл. изд-ва; Худож. И. Ильинский. - М.: Детгиз, 1959. - 296 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.). - 90000 экз.
53 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С.298 - 299.
54 Там же. - С.299.
55 Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч: Науч.-фантаст. повесть / Предисл. изд-ва; Худож. И. Ильинский. - М.: Детгиз, 1959. - 296 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.). - 90000 экз.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч: Повесть / Худож. В.Юдин // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Днепров А.  Глиняный бог. - М., 1969. - С.5-282. - (Б-ка приключений: В 20 т.). - Т.17; Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Путь на Амальтею; Стажеры: Фантастические романы / Сост. Н.Ютанов; Предисл. "Бриллиантовые дороги" С.Переслегина; Ил. И.Ильинского, Л.Рубинштейна. - М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 1997. - 651, [5] с.: ил. - (Миры братьев Стругацких). - На пер. Миры братьев Стругацких. - 11000 экз.
56 Ср. Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Извне; Рассказы. - М.: Текст; ЭКСМО, 1997. - С.123 и Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Путь на Амальтею; Стажеры. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1997. - С.167.
57 Ср. Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Извне; Рассказы. - М.: Текст; ЭКСМО, 1997. - С.91-92 и Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Путь на Амальтею; Стажеры. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1997. - С.132-133.
58 Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказ / Худож. И. Орлов // Знание - сила. - 1959. - № 3. - С.32-37; Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказ / Худож. Г. Дмитриев // Дорога в сто парсеков. - М., 1959. - С.138-160; Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек // Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Б.Алимов. - М.: Детгиз, 1960. - С.120-140.
59 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С.304.
60 Стругацкий А., Стругацкий Б. Испытание СКР: Науч.-фантаст. рассказ // Изобретатель и рационализатор. - 1959. - № 7. - С.38-42; Стругацкий А., Стругацкий Б. Испытание СКР: Науч.-фантаст. рассказ / Худож. В.Носков // Альфа Эридана. - М.,1960. - С.140-160; Стругацкий А., Стругацкий Б. Испытание СКИБР // Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Б.Алимов. - М.: Детгиз, 1960. - С.141-161.
61 Стругацкий А., Стругацкий Б. Забытый эксперимент: Науч.-фантаст. рассказ / Предисл. ред.; Худож. Н. Гришин // Знание - сила. - 1959. - № 8. - С.34-39; Стругацкий А., Стругацкий Б. Забытый эксперимент // Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Б.Алимов. - М.: Детгиз, 1960. - С.93-119.
62 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С. 305.
63 Стругацкий А., Стругацкий Б. Частные предположения: Науч.-фантаст. рассказ / Предисл. ред.; Худож. И. Ушаков // Знание - сила. - 1959. - № 8. - С.40-43; Стругацкий А., Стругацкий Б. Частные предположения: Науч.-фантаст. рассказ / Худож. В.Носков // Альфа Эридана. - М., 1960. - С.161-179; Стругацкий А., Стругацкий Б. Частные предположения // Стругацкий А., Стругацкий Б. Шесть спичек: Науч.-фантаст. рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Б.Алимов. - М.: Детгиз, 1960. - С.162-184.
64 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С.305.
65 Там же. - С.305.
66 Стругацкий А., Стругацкий Б. В наше интересное время // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т. 2 доп. - С.322-328.
67 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С.306.
68 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Путь на Амальтею // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1991. - Т.1. - С.144.
69 Стругацкий А., Стругацкий Б. Путь на Амальтею // Стругацкий А., Стругацкий Б. Путь на Амальтею: Науч.-фантаст. повесть и рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Н. Гришин. - М.: Мол. Гвардия, 1960. - С.3-83.
70 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998.- №№11-12. - С.306.
71 Там же. - С.305.
72 Стругацкий А., Стругацкий Б. Чрезвычайное происшествие // Стругацкий А., Стругацкий Б. Путь на Амальтею: Науч.-фантаст. повесть и рассказы / Предисл. изд-ва; Худож. Н. Гришин. - М.: Мол. Гвардия, 1960. - С.124-142.
73 Стругацкий А., Стругацкий Б. Бедные злые люди / Предисл. Б.Стругацкого // АБС-панорама (Саратов). - 1989. - № 3. - С.12-14; Стругацкий А., Стругацкий Б. Бедные злые люди: Отрывок из рассказа // Железнодорожник Поволжья (Саратов). - 1989. - 22 нояб.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Бедные злые люди // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.2 доп. - С.329-332.
74 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1998. - №№ 11-12. - С.307.
75 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Полдень, XXII век (Возвращение) // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.2. - С.284.
76 Стругацкий А., Стругацкий Б. Полдень, XXII век: Главы из повести "Возвращение" / Предисл. авторов; Худож. А.Туманов // Урал. - 1961. - № 6. - С.13-89; Стругацкий А., Стругацкий Б. Возвращение (Полдень, XXII век): Фантаст. повесть / Предисл. "Будем ли мы такими?" К.Андреева; Худож. Г.Макаров. - М.: Детгиз, 1962. - 256 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.). - 115000 экз; Стругацкий А., Стругацкий Б. Полдень, XXII век: (Возвращение): Дополн. и перераб. изд. / Предисл. авторов; Худож. Ю.Макаров. - М.: Дет. лит., 1967. - 320 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.). - 75000 экз.
77 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Стажеры // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1991. - Т.1. - С.346.
78 Стругацкий А., Стругацкий Б. Стажеры: Науч.-фантаст. повесть / Предисл. изд-ва; Худож. А. Билюкин. - М.: Мол. гвардия, 1962. - 256 с.: ил. - 115000 экз; Стругацкий А., Стругацкий Б. Генеральный инспектор / Предисл. ред.;  Худож. Н.Гришин // Искатель. - 1962. - № 2. - С.1-30. - [Отрывок из повести "Стажеры"].
79 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Попытка к бегству // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.3. - С.104.
80 См. Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.257-258.
81 Стругацкий А., Стругацкий Б. Попытка к бегству // Фантастика, 1962 год. - М., 1962. - С.146-261; Стругацкий А., Стругацкий Б. Попытка к бегству // Хищные вещи века: Фантаст. повести / Предисл. И.Ефремова; авт.; Худож. Р.Авотин. - М.: Мол. гвардия, 1965. - С.8-127.
82 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.255.
83 Стругацкий А., Стругацкий Б. Человек из Пасифиды: Рассказ / Худож. Н.Абакумов // Советский воин. - 1962. - № 17. - С.26-31; Стругацкий А., Стругацкий Б. Человек из Пасифиды // Только один старт. - Свердловск, 1971. - С.118-136; Стругацкий А., Стругацкий Б. Человек из Пасифиды // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.2 доп. - С. 287-311.
84 Стругацкий А., Стругацкий Б. Далекая Радуга // Новая сигнальная. - М., 1963. - С.50-156; Стругацкий А., Стругацкий Б. Далекая Радуга // Стругацкий А., Стругацкий Б. Далекая Радуга: Фантаст. повести / Послесл. "...И вечный бой!" Р.Нудельмана; Худож. И.Огурцов. - М.: Мол. гвардия, 1964. - С.5-136.
85 Амусин М. Братья Стругацкие: Очерк творчества. - Иерусалим: Бесэдер, 1996. - С.19.
86 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С. 258.
87 Там же. - С.258, 260.
88 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Трудно быть богом // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.3. - С.262.
89 Стругацкий А., Стругацкий Б. Трудно быть богом // Стругацкий А., Стругацкий Б. Далекая Радуга: Фантаст. повести / Послесл. "...И вечный бой!" Р.Нудельмана; Худож. И.Огурцов. - М.: Мол. гвардия, 1964. - С.137-327.
90 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.258, 263.
91 Там же. - С. 265.
92 Там же. - С.266.
93 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.4. -С.196.
94 Стругацкий А., Стругацкий Б. Суета вокруг дивана: Сказка для научных работников младшего возраста // Фантастика, 1964 год. - М., 1964. - С.11-79. - [Первая часть повести "Понедельник начинается в субботу"]; Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу: Сказка для науч. работников млад. возраста / Предисл. авторов; Худож. Е.Мигунов. - М.: Дет. лит., 1965. - 224 с.: ил. - 100000 экз.
95 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Хищные вещи века // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.3. - С.413.
96 Стругацкий А., Стругацкий Б. Хищные вещи века: Фантаст. повести / Предисл. И.Ефремова; авт.; Худож. Р.Авотин. - М.: Мол. гвардия, 1965. - 320 с.: ил. - (Фантастика. Приключения. Путешествия). - 100000 экз.
97 См. Стругацкий Б. Вместо предисловия // Измерение Ф. - 1990. - № 3. - С.4-5.
98 Стругацкий А., Стругацкий Б. Беспокойство // Измерение Ф. - 1990. - № 3. - С.6-15; Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне-1: Повесть / Предисл. Б.Стругацкого // Третий глаз. - Симферополь: Таврия: ТПО "Пульс": СП "Интерсот", 1991. - С. 18-106; Стругацкий А., Стругацкий Б. Беспокойство // Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней; Беспокойство; Жук в муравейнике; Волны гасят ветер. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1996. - С.129-174. - (Миры братьев Стругацких).
99 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.5. - С.185.
100 Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне: Главы 2, 4, 7, 8, Эпилог из фантаст. повести / Предисл. авторов; Худож. М.Кулаков // Эллинский секрет. - Л., 1966. - С.384-462. - (В мире фантастики и приключений); Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне: Повесть, главы 1, 3, 5, 6, 9, 10 / Предисл. А.Громовой; Худож. С.Гансовский // Байкал. - 1968. - № 1. - С.35-72; № 2. - С.40-71; Tigu nolvakul / Strugatski A.N. ja Strugatski B.N.; Vene tlk. Andres Ehin. - Tallinn: Periodika, 1971. - 118 lk. - ("Loomingu" raamatukogu, № 15/16 (699/700). - 18000 экз. - Эст. яз. - Загл. ориг. Улитка на склоне; Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне // Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне; Сказка о Тройке. - Franrfurt am Main: Posev, 1972. - 278 c.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне // Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер: Фантаст. повести / Худож. Л.Ященко. - Л.: Сов. писатель, 1989. - С.5-129.
101 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.275.
102 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Второе нашествие марсиан // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.5. - С.262.
103 Стругацкий А., Стругацкий Б. Второе нашествие марсиан: Записки здравомыслящего: Фантаст. повесть / Предисл. ред.; Худож. Г.Болдогоев // Байкал. - 1967. - № 1. - С.54-109; Den andra marsianska invasionen / Arkadij & Boris Strugatskij. - Bromma: Delta, 1967. - 127 p. - (Deltas science fiction). - Швед. яз. - Загл. ориг. Второе нашествие марсиан; Стругацкий А., Стругацкий Б. Второе нашествие марсиан // Стругацкий А., Стругацкий Б. Стажеры; Второе нашествие марсиан: Фантаст. повести / Предисл. "Борьба миров" Р.Подольного; Худож. Г.Перкель. - М.: Мол. гвардия, 1968. - С.15-119.
104 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Гадкие лебеди // Стругацкий А., Стругацкий Б. Отягощенные злом; За миллиард лет до конца света; Гадкие лебеди. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1997. - С.596. - (Миры братьев Стругацких).
105 См. Тематический план выпуска литературы издательства ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия" на 1968 год. - М.: Молодая гвардия, 1967. - С.121.
106 Стругацкий А., Стругацкий Б. Гадкие лебеди. - Frankfurt am Main: Possev, 1972. - 267 с.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Время дождя: Фантаст. повесть / Худож. Г.Захарычев // Даугава. - 1987. - № 1. - С.60-72; № 2. - С.77-91; № 3. - С.73-85; № 4. - С.88-101; № 5. - С.75-89; № 6. - С.56-75; № 7. - С.49-66; Стругацкий А., Стругацкий Б. Гадкие лебеди // НФ: Сборник науч. фантаст. - М.: Знание, 1990. - Вып. 34. - С. 10-165.
107 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Сказка о Тройке // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т. 4. - С.317.
108 Стругацкий А., Стругацкий Б. Сказка о Тройке: Повесть // Ангара. - 1968. - № 4. - С.3-16; № 5. - С.47-56; Стругацкий А., Стругацкий Б. Сказка о Тройке // Стругацкий А., Стругацкий Б. Улитка на склоне; Сказка о Тройке. - Franrfurt am Main: Posev, 1972. - 278 c.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Сказка о Тройке // Стругацкий А., Стругацкий Б. Избранное / Послесл. "От авторов"; Худож. И.Блиох, В.Еремин. - М.: Моск.рабочий, 1989. - С.180-288
109 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.281.
110 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Обитаемый остров // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.6. - С.295.
111 Стругацкий А., Стругацкий Б. Обитаемый остров: Фантаст.-приключенческая повесть: С сокр. / Худож. Б. Власов // Нева. - 1969. - № 3. - С.86-130; № 4. - С.85-127; № 5. - С.90-140; Стругацкий А., Стругацкий Б. Обитаемый остров: Фантаст. повесть / Предисл. изд-ва; Худож. Ю.Макаров. - М.: Дет. лит., 1971. - 320 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.). - 100000 экз.; Стругацкий А., Стругацкий Б. Обитаемый остров // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.6. - С.5-296.
112 Стругацкий А., Стругацкий Б. Летающие кочевники: Фантаст. повесть, где авторы, сменяя друг друга, придумывают главу за главой: Глава I / Предисл. авторов; Худож. А.Скалозубов // Костер. - 1968. - № 7. - С.17-21; Стругацкий А., Стругацкий Б. Летающие кочевники // Гея: Альм. науч. фантаст. - М., 1990. - С.147-155; Стругацкий А., Стругацкий Б. Первые люди на первом плоту // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.2 доп. - С.312 - 321.
113 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Отель "У Погибшего Альпиниста" // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.5. - С.427.
114 Стругацкий А., Стругацкий Б. Отель "У Погибшего Альпиниста": Приключ. повесть / Худож. Г.Новожилов // Юность. - 1970. - № 9. - С.48-65; № 10. - С.45-61; № 11. - С.37-56; "Hukkunud Alpinisti" Hotell / Strugatski A.N. ja Strugatski B.N.; Vene k. tlk. Maiga Varik. - Tallinn: Eesti raamat, 1975. - 142 lk. - (Mirabilia). - 40000 экз. - Эст. яз. - Загл. ориг. "Отель "У погибшего альпиниста""; Стругацкий А., Стругацкий Б. Отель "У Погибшего альпиниста" / Худож. В.Пантелеев. - М.: Знание, 1982. - 256 с.: ил. - 100000 экз.
115 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Малыш // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.6. - С.428.
116 Стругацкий А., Стругацкий Б. Малыш: Фантаст. повесть / Худож. И.Тюльпанов // Аврора. - 1971. - № 8. - С.22-35; № 9. - С.40-52; № 10. - С.40-52; № 11. - С.52-61; Стругацкий А., Стругацкий Б. Малыш: Фантаст. повесть / Худож. Л.Рубинштейн // Талисман. - Л., 1973. - С.10-157. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.); Стругацкий А., Стругацкий Б. Малыш // Стругацкий А., Стругацкий Б. Полдень, XXII век; Малыш: Повести / Худож. Л.Рубинштейн. - М.: Дет. лит., - 1975. - С.299-447.
117 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Пикник на обочине // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т. 7. - С.6.
118 Стругацкий А., Стругацкий Б. Пикник на обочине: Фантаст. повесть / Худож. Г.Ковенчук, Ш.Клаич // Аврора. - 1972. - № 7. - С.28-43; № 8. - С.38-51; № 9. - С.38-51; № 10. - С.42-51; Piknik na skraju drogi // Piknik na skraju drogi; Las / Arkadij i Borys Strugaccy; Przel. Irena Lewandowska; Posl. Stanislawa Lema. - Krakow: Wydawnictwo Literackie, 1977. - 291 s. - (Stanislaw Lem poleca). - Пол. яз. - Загл. ориг. Пикник на обочине; Лес; Roadside picnic / Arkady Strugatsky and Boris Strugatsky; Tr. from the Russ by Antonina W. Bouis; Introd. by Theodore Sturgeon. - New York: Gollanz, 1978. - 145 p. - Англ. яз. - Загл. ориг. Пикник на обочине; Стругацкий А., Стругацкий Б. Пикник на обочине // Стругацкий А., Стругацкий Б. Неназначенные встречи: Науч.-фантаст. повести / Послесл. "Человек настоящего - человек будущего" Ю.Смелкова; Худож. В.Гошко. - М.: Мол. гвардия, 1980. - С.63-210.
119 Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу: Сценарий / Худож. Е.Стерлигова // Уральский следопыт. - 1990. - № 5. - С.31-49; Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.1 доп. - С.62-108.
120 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Чародеи // Стругацкий А., Стругацкий Б. Киносценарии: Сталкер; Дело об убийстве; День затмения; Без оружия; Жук в муравейнике; Чародеи; Туча; Машина желаний. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1998. - С.478. - (Миры братьев Стругацких).
121 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.7. - С.240.
122 Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней: Фантаст. повесть / Худож. И.Тюльпанов // Аврора. - 1974. - № 11. - С.34-49; № 12. - С.16-32; Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней: Фантаст. повесть / Худож. Л.Рубинштейн // Незримый мост. - Л., 1976. - С.151-234; 161. Un gars de l'enfer: Roman / A. Strougatski, B. Strougatski; Trad. du russe par B. du Crest. - Paris: Denoel, 1977. - 190 p. - (Presence du futur; 244). - Фр. яз. - Загл. ориг. Парень из преисподней; Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней // Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу: Фантаст. повести / Худож. Е.Мигунов. - М.: Дет. лит., 1979. - С.225-319.
123 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. За миллиард лет до конца света // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.7. - С.352.
124 Стругацкий А., Стругацкий Б. За миллиард лет до конца света: Рукопись, обнаруженная при странных обстоятельствах: Повесть / Худож. Н.Кошкин // Знание - сила. - 1976. - № 9. - С.49-53; № 10. - С.50-54; № 11. - С.44-48; № 12. - С.58-62; 1977. - № 1. - С.43-48; Стругацкий А., Стругацкий Б. За миллиард лет до конца света // Стругацкий А., Стругацкий Б. За миллиард лет до конца света: Повести / Худож. П.Караченцов. - М.: Сов. писатель, 1984. - С.3-114.
125 См.: Стругацкий А., Стругацкий Б. Машина желаний / Предисл. А.Стругацкого; Худож. А.Антонов // НФ: Сборник науч. фантастики. - М.,1981. - Вып. 25. - С.7-39; Стругацкий А., Стругацкий Б. Сталкер // Cтругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Избр. сценарии. - М.: Наука, 1990. - С.57-94.
126 См.:Стругацкий А., Стругацкий Б. Машина желаний // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.1 доп. - С.109-149.
127 Стругацкий А., Стругацкий Б. Повесть о дружбе и недружбе: Сказка / Худож. В.Лыков // Мир приключений. - М., 1980. - С.399-438; Стругацкий А., Стругацкий Б. Повесть о дружбе и недружбе // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.7.
128 Стругацкий А., Стругацкий Б. Дело об убийстве // Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Избр. сценарии. - М.: Наука, 1990. - С.5-56.
129 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1994. - Т.10. - С.174.
130 Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике / Худож. Е.Шеффер // Знание - сила. - 1979. - № 9. - С.48; № 10. - С.46-48; № 11. - С.45-48; № 12. - С.43-47.; 1980. - № 1. - С.45-48; № 2. - С.44-48; № 3. - С.45-48; № 5. - С.44-49; № 6. - С.45-48; Beetle in the Anthill / A. Strugatsky, B. Strugatsky; Tr. by A. W. Bouis; Introd. by Th. Sturgeon. - New York: Macmillan; London: Collier Macmillan, 1980. - IX, 217 p. - (Macmillan's best of Soviet Science Fiction). - Англ. яз. - Загл. ориг. Жук в муравейнике; Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике: Повесть / Предисл. авторов; Худож. А.Сергеев // Белый камень Эрдени. - Л., 1982. - С.9-166; Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике // Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике: Повести / Предисл. "Долг мысли" А.Зеркалова; Худож. В.Чупин, Л.Никитин. - Кишинев: Лумина, 1983. - С.246-389.
131 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Хромая судьба // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.9 - С.317.
132 Стругацкий А., Стругацкий Б. Хромая судьба: Фантаст. повесть / Худож. Г.Ковенчук // Нева. - 1986. - № 8. - С.72-103; - № 9. - С.77-105; Стругацкий А., Стругацкий Б. Хромая судьба // Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер: Фантаст. повести / Худож. Л.Ященко. - Л.: Сов. писатель, 1989. - С.193-508
133 Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Киносценарий / Предисл. ред.; Худож. В.Родин // Изобретатель и рационализатор. - 1985. - № 7. - С.34-39; № 8. - С.35-39. - [Журн. вариант]; Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Повесть / Предисл. В.Бабенко // Современная фантастика. - М., 1988. - С.10-63; Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира // Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Избр. сценарии / Худож. А.Митрофанов, В.Васильев. - М.: Наука, 1990. - С.151-208
134 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1994. - Т.10. - С.316.
135 Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер: Фантаст. повесть // Знание - сила. - 1985. - № 6. - С.45-48; № 7. - С.46-48; № 8. - С.45-48; № 9. - С.45-48; № 10. - С.45-48; № 11. - С.45-47; № 12. - С.44-47; 1986. - № 1. - С.46-48; № 3. - С.45-48; Стругацки А., Стругацки Б. Вълните усмиряват вятъра // Прогрессорите и странниците: Повести / А. Стругацки, Б. Стругацки; Прев. от рус. Г. Георгиев, М. Асадуров; Худож. Б. Ждребев. - Пловдив: Христо Г. Данев, 1987. - 480 с.: ил. - Болг. яз. - Загл. ориг. Прогрессоры и Странники; Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер / Худож. П.Храмцов // НФ: Сборник науч. фантастики. - М., 1988. - Вып. 32. - С.10-127; Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер // Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер: Повести / Послесл. "Братья по разуму" Г.Прашкевича; Худож. В.Старадымов. - Томск: Томск. кн. изд-во, 1989. - С.448-585.
136 Стругацкий А., Стругацкий Б. День затмения: [Киносценарий по мотивам повести "За миллиард лет до конца света"] / В соавторстве с П.Кадочниковым; Предисл. ред.; Худож. Э.Гороховский // Знание - сила. - 1987. - № 5. - С.86-94; № 6. - С.84-91; № 7. - С.89-94; № 8. - С.85-89; Стругацкий А., Стругацкий Б. День затмения // Cтругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Избр. сценарии / Худож. А.Митрофанов, В.Васильев. - М.: Наука, 1990. - С.95-149.
137 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Град обреченный // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.8. - С.346.
138 Стругацкий А., Стругацкий Б. Экспедиция на Север: Отр. из романа / Предисл. авторов // Радуга (Таллинн). - 1987. - № 1. - С.81-90; № 2. - С.88-95; № 3. - С.89-96; № 4. - С.84-93. - [Отр. из романа "Град обреченный"]; Стругацкий А., Стругацкий Б. Град обреченный: Фантаст. роман. Кн. первая / Худож. Г.Ковенчук // Нева. - 1988. - № 9. - С.64-117; № 10. - С.86-128; Стругацкий А., Стругацкий Б. Град обреченный: Фантаст. роман. Кн. вторая / Худож. Г.Ковенчук // Нева. - 1989. - № 2. - С.92-130; № 3. - С. 108-144; Стругацкий А., Стругацкий Б. Град обреченный: Фантаст. роман / Худож. А.Карапетян. - Л.: Худож. лит., 1989. - 384 с. - 250000 экз.
139 Амусин М. Братья Стругацкие: Очерк творчества. - Иерусалим: Бесэдер, 1996. - С.125.
140 Стругацкий А., Стругацкий Б. Туча: Сценарий / Предисл. авторов; Худож. Г.Басыров // Химия и жизнь. - 1987. - № 8. - С.84-93; № 9. - С.85-93; № 10. - С.116-124; Стругацкий А., Стругацкий Б. Туча: Лит. сценарий // Поселок на краю Галактики. - М., 1989. - С.200 - 247; Стругацкий А., Стругацкий Б. Туча // Стругацкий А., Стругацкий Б. Пять ложек эликсира: Избр. сценарии / Худож. А.Митрофанов, В.Васильев. - М.: Наука, 1990. - С.209-254.
141 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. Отягощенные злом, или Сорок лет спустя // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1994. - Т.10. - С.491.
142 Стругацкий А., Стругацкий Б. Отягощенные Злом, или Сорок лет спустя: Фантаст. роман / Худож. И.Мельников // Юность. - 1988. - № 6. - С.8-42; № 7. - С.33-58; Стругацкий А., Стругацкий Б. Отягощенные Злом, или Сорок лет спустя // Стругацкий А., Стругацкий Б. Избранное / Худож. И.Блиох, В.Еремин. - М.: СП "Вся Москва", 1989. - С.484-639.
143 Стругацкий А., Стругацкий Б. Без оружия: Отрывок из пьесы / Предисл. ред.; Худож. Е.Савельев // Железнодорожник Поволжья (Саратов). - 1989. - 26 мая; Стругацкий А., Стругацкий Б. Без оружия: Пьеса в двух действиях // Народное творчество. - 1991. - № 7. - C. 28-34; № 8. - C. 33-38; № 9. - C. 30-36; № 10. - C. 29-35; № 11. - C. 23-30.
144 Стругацкий А., Стругацкий Б. Жук в муравейнике: Сценарий трехсерийного фильма / Худож. А.Карапетян // Уральский следопыт. - 1989. - № 4. - С.25-46; № 5. - С.57-66.
145 См. Стругацкий А., Стругацкий Б. "Жиды города Питера...", или Невеселые беседы при свечах // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.1 доп. - С.342.
146 Стругацкий А., Стругацкий Б. "Жиды города Питера", или Невеселые беседы при свечах: Комедия в двух действиях // Нева. - 1990. - № 9. - С.92-115; Стругацкий А., Стругацкий Б. "Жиды города Питера", или Невеселые беседы при свечах // Кестлер А. Слепящая тьма. - СПб., 1991. - (БЖН: Б-ка журнала "Нева"). - С.235-269; Стругацкий А., Стругацкий Б. "Жиды города Питера", или Невеселые беседы при свечах // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1993. - Т.1 доп. - С.301-342.
147 Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть // Дальний Восток. - 1956. - № 5. - С.31-100; перепечатано: Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть / Худож. В.Трубкевич // Юность. - 1957. - № 12. - С.3-35; книжное издание: Петров Л., Стругацкий А. Пепел Бикини: Повесть / Худож. В.Трубкевич. - М.: Детгиз, 1958. - 152 с.: ил. - 90000 экз.; перевод на молдавский язык: Ченуша де ла Бикини: Повестире / Л.Петров, А. Стругацкий. - Кишинев: Картя молдовеняскэ, 1960. - 159 с. - 8000 экз. - Молд. яз. - Загл. ориг. Пепел Бикини.
148 Кайтох В. Братья Стругацкие: Очерк творчества / Пер. В.Борисова // Абакан. - 1996. - № 1. - С.51.
149 Семейные дела Гаюровых: Киноповесть / А.Стругацкий в соавторстве с Ниязи Ф. // Памир. - 1974. - № 5. - С.8-34; № 6. - С.7-29.
150 Кайтох В. Братья Стругацкие: Очерк творчества / Пер. В.Борисова // Стрежень (Абакан). - 1996. - № 1. - С.52.
151 На исходе ночи: Киносценарий / К.Лопушанский, В.Рыбаков при участии Б.Стругацкого // Киносценарии. - 1985. - № 1. - С.76-104.
152 См. Ярославцев С. Экспедиция в преисподнюю // Ярославцев С. Дьявол среди людей. - М.: Текст, 1995. - С.5-6.
153 Ярославцев С. Экспедиция в преисподнюю: Современная сказка // Памир. - 1974. - № 7. - С.81-88; № 8. - С.86-96; № 9. - С.85-96; № 10. - С.104-112; № 11. - С.81-96; № 12. - С.70-85. - Ч. 1-2; Ярославцев С. Экспедиция в преисподнюю: Сказка / Предисл. ред.; Худож. Н.Стерлигова // Уральский следопыт. - 1984. - № 6. - С.33-51; № 7. - С.44-64. - Часть 3; Ярославцев С. Экспедиция в преисподнюю: Современная сказка / Худож. И.Блиох. - М.: Моск. рабочий, 1988. - 255 с.: ил. - 100000 экз.
154 Стругацкий Б. Краткая история одного псевдонима // Ярославцев С. Дьявол среди людей. - М.: Текст, 1993. - С.5.
155 Арбитман Р. Поперек батьки в пекло // Измерение Ф. - 1990. - № 3. - С.30.
156 Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова: Рассказ // Знание - сила. - 1984. - № 6. - С.46-48; № 7. - С.46-49; Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова / Худож. Г.Басыров // Поселок на краю галактики. - М., 1990. - С.306-351; Ярославцев С. Подробности жизни Никиты Воронцова // Ярославцев С. Дьявол среди людей. - М.: Текст, 1993. - С.255-283.
157 См.:Ярославцев С. Дьявол среди людей // Ярославцев С. Экспедиция в преисподнюю: Совр. сказка; Дьявол среди людей: Повесть; Подробности жизни Никиты Воронцова: Повесть. - М.: Текст, 1995. - С.298.
158 Ярославцев С. Дьявол среди людей // Ярославцев С. Дьявол среди людей. - М.: Текст, 1993. - С.177-254.
159 См. Витицкий С. Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики. - М.: Текст, 1995. - С.333.
160 Витицкий С. Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики: Фантаст. роман // Звезда. - 1994. - № 10. - C. 9-89. - [Ч. 1 - 2]; 1995. - № 3. - C. 6-85. - [Ч. 3 - 4]; Витицкий С. Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики: Роман. - М.: Текст, 1995. - 334 с. - 40000 экз.
161 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е (6). - Дек. - С. 18.
162 Стругацкий А., Стругацкий Б. Многие из вас спрашивают... // Стругацкий А., Стругацкий Б. Куда ж нам плыть? - Волгоград, 1991. - С.89.
163 Иванов С. Фантастика и действительность // Октябрь. - 1951. - № 1. С.53.
164 Там же.
165 Ревич В. Перекресток утопий. - М.: ИВ РАН, 1998. - С.292.
166 См., например: Голдовский Б. Кое-что о "мальках" // В мире книг. - 1961. - № 10. - С.41; Горбунов Ю. Неужели так будут говорить люди будущего? // Звезда. - 1961. - № 8. - С.221.
167 Стругацкий А., Стругацкий Б. Стажеры; Второе нашествие марсиан: Фантаст. повести / Предисл. "Борьба миров" Р.Подольного; Худож. Г.Перкель. - М.: Мол. гвардия, 1968. - 400 с.: ил. - (Б-ка советской фантаст.)
168 Амусин М. Братья Стругацкие: Очерк творчества. - Иерусалим: Бесэдер, 1969. - С.59.
169 Дроздов И. С самой пристрастной любовью // Огонек. - 1969. - № 19. - С.24-26.
170 См., например: Краснобрыжий И. Двуликая книга // Журналист. - 1969. - № 3. - С.56-57.
171 См. например: Громова А. Герои Далеких Радуг // Комс. правда. - 1964. - 26 дек. - С.3; Она же. Молнии будут служить добру // Лит. Россия. - 1965. - 26 марта. - С.10; Соловьев И. Будь готов к неожиданному // Лит. Россия. - 1965. - 26 марта; Ревич В. Прекрасно быть человеком // Веч. Москва. - 1964. - 16 сент. - С.3 и т.д.
172 Ефремов И. Миллиарды граней будущего // Комс. правда. - 1966. - 28 янв. - С.3.
173 Францев Ю. Компас фантастики // Известия. - 1966. - 26 мая. - С.4.
174 Немцов В. Для кого пишут фантасты? // Известия. - 1966. - 18 янв.
175 Котляр Ю. "Мир мечты и фантазии" // Октябрь. - 1967. - № 4. - С.195-201.
176 Брандис Е., Дмитревский В. Путешествие в Страну Фантастики // Ефремов И. Туманность Андромеды. - М., 1965. - С.5-26; Ефремов И. Предисловие // Стругацкий А., Стругацкий Б. Хищные вещи века. - М.,1965. - С.3-7 и т.д
177 См., например: Немцов В. Для кого пишут фантасты? // Известия. - 1966. - 19 янв. - С.6; Федорович М. Не только занимательное чтение // Лит. газ. - 1966. - 10 фев. - С.3; Свининников В. Блеск и нищета "философской" фантастики // Журналист. - 1969. - № 9. - С.46-48.
178 Амусин М. Указ. соч. С.58-59.
179 См.:Александров В. Против чуждых нам взглядов // Правда Бурятии. - 1968. - 19 мая; Лебедев А. Реалистическая фантастика и фантастическая реальность // Новый мир. - 1968. - № 11. - С.261-266.
180 Партийные комитеты о прессе Иркутска // Журналист.- 1969. - № 9. - С.11.
181 См.: New Publications of Science Fiction in Russian // Soviet Literature. - 1968. - № 5. - P.158.
182 Стругацкий А., Стругацкий Б. Письмо в редакцию // Лит. газ. - 1972. - 17 дек. - С.9.
183 Чертков А. Фэнзины, или Самиздат фантастики // Сов. библиогр. - 1990. - № 1. - С.114-122. - Библиогр. сов. фэнзинов 46 назв.; в дальнейшем все сведения о фэнзинах, за исключением специально оговоренных случаев, приводятся по данной публикации.
184 См.:Бестужев-Лада И. Этот удивительный мир // Лит. газ. - 1969. - 3 сент. - С.4; Ревич В. Через будущее - к настоящему // В мире книг. - 1971. - № 8. - С. 16-17; Ляпунов Б. В мире фантастики. - М.: Книга, 1975
185 См., например: Брандис Е. Встречи с будущим // Незримый мост. - М., 1976. - С.3-10 - [Предисловие к сборнику]; Он же. Горизонты фантастики // Нева. - 1979. - № 10. - С.171-181.
186 С.Переслегин. Бриллиантовые дороги // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Путь на Амальтею; Стажеры. - М.; СПб.: АСТ; Terra Fantastica, 1997. - С.18. - (Миры братьев Стругацких).
187 См.: Генис А. Вселенная за пределом догмы: Размышления о советской фантастике".Лондон, 1985.
188 См. об этом: Зеркалов А. Игра по собственным правилам // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1991. - Т.1. - С.8.
189 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е. - Дек. - С.19.
190 Ср. Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч: Науч.-фантаст. повесть / Предисл. изд-ва; Худож. И. Ильинский. - М.: Детгиз, 1959. - 296 с.: ил. - (Б-ка приключений и науч. фантаст.) и Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч // Стругацкий А., Стругацкий Б. Страна багровых туч; Путь на Амальтею; Стажеры: Фантастические романы / Сост. Н.Ютанов; Предисл. "Бриллиантовые дороги" С.Переслегина; Ил. И.Ильинского, Л.Рубинштейна. - М.: АСТ; СПб.: Terra Fantastica, 1997. - 651, [5] с.: ил. - (Миры братьев Стругацких). - На пер. Миры братьев Стругацких.
191 См. : Рублев К. Указ. соч. - С. 11.
192 См., например: Нефедова Г. Выбери мудрого друга // Комс. правда. - 1960. - 29 нояб. - С.3; Томан Н. Поговорим о научной фантастике // Коммунистич. воспитание и современ. лит. для детей и юношества. - М., 1961. - С.190-191.
193 Рублев К. Указ. соч. - С.17.
194 Травинский В. Фантастика и человек // Известия. - 1965. - 25 нояб. - С.4.
195 Рублев К. Указ. соч. - С.18.
196 См. Б. Стругацкий. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.258.
197 См. : Немцов В. Для кого пишут фантасты? // Известия. - 1966. - 18 янв.; Леплинский Ю. Против антинаучной фантастики // Природа. - 1961. - № 8. - С.118-119. .
198 Lindsey B. On the Strugatsky Brothers' Contemporary Fairlytale "Monday Begins on Saturday" // The Supernatural in Slavic and Baltic Literature: Essays in honour of Victor Terras. - Columbus, 1988. - P. 290.
199 Францев Ю. Компас фантастики // Известия. - 1966. - 25 мая.
200 Гагарин С. Сыск - дело благородное // Русский сыщик. - М., 1992. - Т.1. - С.5-22.
201 См. о нем: Бритиков А. Русский советский научно-фантастический роман. - Л.: Наука, 1970. - С.202; Немцов Владимир Иванович // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Ред. Вл. Гаков. - Минск: Галаксиас, 1995. - С. 409. - Подп.: А.Л.)
202 Немцов В. Для кого пишут фантасты? // Известия. - 1966. - 18 янв. См. также: Б. Стругацкий. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.264..
203 Котляр Ю. Мир мечты и фантазии // Октябрь. - 1967. - № 4. - С.195-201
204 Рублев К. Указ. соч. - С.24.
205 Ревич В. Перекресток утопий. - М.: ИВ РАН, 1998. - С.256.
206 Немцов В. Там же.
207 Ефремов И. Миллиарды граней будущего // Комс. правда. - 1966. - 28 янв.
208 Б. Стругацкий. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.264.
209 См., например: Горловский А. О будущем или сегодняшнем: Заметки о фантаст. // Труд. - 1966. - 5 мая. - С.3.; Вологдин Ф. Стругацкие?.. И за! // Молодой дальневосточник (Хабаровск). - 1966. - 18 июня; Матюшинец Я. Право на условность // Молодой дальневосточник (Хабаровск). - 1966. - 9 июля. - С.3; статьи Е.Брандиса и В.Дмитревского и т.д.
210 Цит. по: "Кто там шагает правой?.." // Книж. обозрение (М.). - 1998. - 3 фев. - С.22.
211 Дроздов И. С самой пристрастной любовью // Огонек. - 1969. - № 19. - С.24.
212 Александров В. Против чуждых нам взглядов: По поводу ошибочных публикаций в журнале "Байкал" // Правда Бурятии (Улан-Удэ). - 1968. - 19 мая. - С.3.
213 Стругацкий Б. Комментарии к пройденному // Если. - 1999. - №№ 1-2. - С.276.
214 Стругацкий Б. Указ. соч. С.276-277.
215 Мажаев Ф., Зазерский Е. Литература и ратный подвиг // Сов. Россия. - 1969. - 21 нояб.; Алексеев М. Армия и литература // Молодая гвардия. - 1970. - № 5. - С.295-301.
216 См. об этом: Стругацкий Б. Указ. соч. С.283.
217 См., например: Добробаба П. В Иркутск... через Москву // Сов. Россия. - 1969. - 2 июля. - С.3.
218 См.: Вайль П., Генис А. 60-е: Мир советского человека. - М.: Новое лит. обозрение. - 1996. - с.290-291.
219 Партийные комитеты о прессе Иркутска // Журналист.- 1969. - № 9. - С.11.
220 Ревич В. Художественная "душа" и научные "рефлексы" // Молодая гвардия. - 1965. - № 4. - С. 281-290; Громова А. Молнии будут служить добру // Лит. Россия. - 1965. - 26 марта. - С.11; Брандис Е., Дмитревский В. Мир будущего в научной фантастике. - М.: Знание, 1965. - С.33-37; Ефремов И. Сражение за будущее // Лит. Россия. - 1966. - 4 фев. - № 6 (162) и т.д.
221 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е. - Дек. - С.26.
222 Lindsey B. On the Strugatsky Brothers' Contemporary Fairlytale "Monday Begins on Saturday" // The Supernatural in Slavic and Baltic Literature: Essays in honour of Victor Terras. - Columbus, 1988. - P.290.
223 Ревич В. Перекресток утопий. - М.: ИВ РАН, 1998. - С.261.
224 Васюченко И. Отвергнувшие воскресенье: Заметки о творчестве А. Стругацкого и Б. Стругацкого // Знамя. - 1989. - № 5. - С.216-225; Сербиненко В. Три века скитаний в мире утопии // Новый мир. - 1989. - № 5. - С.242-255; См. также Плеханов С. Когда все можно: Заметки о некоторых новинках не совсем науч. фантаст. // Лит. газ. - 1989. - 29 марта.
225 См. Зеркалов А. Новое платье идеологии // Завтра: Фантастический альманах. - М., 1991. - Вып.1. - С. 164-169; Казаков В. Аннигиляция критики // Сизиф. - 1991. - № 1.
226 Васюченко И. Отвергнувшие воскресенье // Знамя. - 1989. - № 5. - С.216-225.
227 Lindsey  B.  On the Strugatsky Brothers' Contemporary Fairytale "Monday Begins on Saturday" // The Supernatural in Slavic and Baltic Literature: Essays in honour of Victor Terras. - Columbus, 1988. - P.290-302.
228 Плеханов С. Когда все можно: Заметки о некоторых новинках не вполне научной фантастики // Лит. газ. - 1989. - 29 марта. - С.4.
229 Пикник в муравейнике: Феномен братьев Стругацких // Литературная газета. - 1994. - 23 ноября. - С.5.
230 Звягинцев В. Открытое письмо Роману Арбитману // Двести. - 1995. - № В. - Янв. - С.79.
231 Арбитман Р. Открытый ответ Р.Э.Арбитмана на письмо В.Д.Звягинцева // Двести. - 1995. № Г. - Апр. - С.88.
232 См. например: Курицын В. Специфические свойства высокоорганизованной материи // Деловой мир. - 1992. - 11 сен.; Радзиховский Л. Прогрессор, зять прогрессора // Моск. правда. - 1992. - 24 окт.; Пикник в муравейнике // Лит. газ. - 1994. - 23 нояб.
233 Б.Стругацкий. Краткая история одного псевдонима // С.Ярославцев. Дьявол среди людей. - М.: Текст, 1993. - С.5
234 См. : Медведев Юрий Михайлович // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Ред. Вл. Гаков. - Минск: Галаксиас, 1995. - С. 375. - Подп.: Вл. Б.; Щербаков Владимир Иванович // Там же. - С.671. - Подп.: Вл. Б.
235 Это Ю.Тупицын, В.Потапов, В.Михановский, Д.Де-Спиллер, Ю.Никитин и др.
236 Ревич В. Перекресток утопий. - М.: ИВ РАН, 1998. - С.288.
237 См., например: Стругацкий А., Стругацкий Б. Фантастику любим с детства // Стругацкий А., Стругацкий Б. Куда ж нам плыть?: Сб. публицистики. - Волгоград, 1991. - С.58-59; Стругацкий А., Стругацкий Б. "Собратья по перу, издатели, читатели..." // Там же. - С.60-66; Стругацкий А., Стругацкий Б. О положении в литературной фантастике // Там же. - С. 71-81 и т.д.
238 См.: Стругацкий А., Стругацкий Б. Понедельник начинается в субботу // Стругацкий А., Стругацкий Б. Собр. соч. - М.: Текст, 1992. - Т.4. - С.144-145.
239 Ефремов И. Предисловие // Стругацкий А., Стругацкий Б. Хищные вещи века. - М.,1965. - С.3-7; Ефремов И. Миллиарды граней будущего // Комс. правда. - 1966. - 28 янв.; Ефремов И. Сражение за будущее // Лит. Россия. - 1966. - 4 фев. - № 6 (162);
240 См.: Альтов Г. Курс - на человека // Лит. и жизнь. - 1960. - 31 авг. - С.3; Золотавкин В. Фантастика и будущее // Эстетич. идеал и пробл. художеств. многообразия. - М., 1968. - С.317-355

241 См., например: Стругацкий А., Стругацкий Б. Кое-что о нуль-литературе // В мире книг. - 1987. - № 10. - С.52-53; Стругацкий А., Стругацкий Б. О положении в литературной фантастике // Стругацкий А., Стругацкий Б. Куда ж нам плыть?: Сб. публицистики. - Волгоград, 1991. - С.71-81 и т.д.
242 См., например: Медведев Ю. Протей // Роман-газета. - 1989. - № 12. - С. 2-3. В этом произведении Стругацкие обвинялись в доносе на И.А.Ефремова, результатом чего оказался обыск в его квартире и последующее замалчивание его работ. Подробнее см.: Хаес Л.Б. Скользкий протей // АБС-панорама. - 1989. - № 2.- С.43-46; Измайлов А. [Примечание] // Двести. - 1995. - Дек. - № Е (6). - С.38-40.
243 Казанцев А. Приглашение к мечте // Фантастика, 1979 год. - М., 1979. - С.360-364.
244 Жарков В. Тайны марсианских лун // Хрунов Е., Хачатурьянц Л. Здравствуй, Фобос!. - М., 1988. - С.202-213.
245 Бондаренко В. Игра на занижение // Бондаренко В. Позиция. - М.: Молодая гвардия, 1989. - С.63-87.
246 Петухов Ю. О "гонимых" и "гонителях" // Петухов Ю. Вечная Россия. - М., 1990. - С. 64-94.
247 [Аннотация] // Забирко В. Вариант Пата. - М., 1991. - С.2.
248 Cм., например: Клуб любителей фантастики МГУ : От Москвы до Витима // Фантастика, 1967 год. - М.,1968. - Сб.1. - С.409-413; Савченко В. Фантаст читает письма // Фантастика, 1967 год. - М.,1968. - Сб. 1. - С.403; Соломоденко В. Научно-фантастическая литература в чтении подростков // Сов. библиотековедение. - 1977. - № 1. - С. 62-72; Приз вручен // Молодой дальневосточник (Хабаровск). - 1977. - 18 сент. - С.2; Свиридов Т. Приз "Аэлита" // Лит. газ. - 1981. - 3 июня. - № 23. - С.3; Харлампович Г. Стругацкие - первые лауреаты "Аэлиты" // За индустриал. кадры (Свердловск). - 1983. - 19 мая. - С.4; В пользу знатоков // Заря молодежи (Саратов). - 1986. - 22 марта. - С.10; АиФ опрос // Аргументы и факты (М.). - 1991. - № 37. - С.1. и т.д.
249 См., например: Переслегин С. Свет мой, зеркальце, скажи... // Стругацкий А., Стругацкий Б. Парень из преисподней; Беспокойство; Жук в муравейнике; Волны гасят ветер. - М.: АСТ; СПб: Terra Fantastica, 1996. - С.564.)
250 См. например: Гранин Д. В людях ценю неповторимое // Известия. - 1984. - 9 янв. - С.3. и т.д.
251 См. например: Тимофеев Л. Научно-фантастическая литература // Дет. энцикл. - 2-е изд. - М., 1968. - Т.11. - С.499-504. и т.д.
252 См. например: Жвикевич В. [Отзыв читателя] // Лит. газ. - 1969. - 3 дек. и т.д.
253 См. например: Балабуха А. Если б не ошибки... // Книж. обозрение. - 1975. - 4 апр. - № 14. - С.8. и т.д.
254 См. например: Владимирский В. [Pец.] // Двести. - 1995. - Янв. - № В (3). - С.56-57. - Рец. на кн.: Брайдер Ю., Чадович Н.. Избранные произведения. - Нижн. Новгород: Флокс, 1994. - Т.1.

255 См.: Парин В., Баевский Р. Вопросы кибернетики и космическая медицина // Изв. АН СССР: Сер. Биология. - 1963. - № 1. - С.9-14.
256 Никитинский Л. Кто там? - Матрос Железняк // Комс. правда (М.). - 1991. - 4 апр. - С.1-2.
257 Католин Р. Кибернетические путешествия. - М.: Знание, 1967. - С.148.
258 Башкирова Г. Наедине с собой. - М.: Мол. гвардия, 1972. - С.226.
259 Наименование спутников Юпитера // Природа. - 1976. - № 8. - С.129-130
260 См. : Столица. - 1991. - № 18. - С.31-34.
261 См. например: Михайлов М. Парад СУБД // Компьютер-пресс (М.). - 1991. - № 1. - С.3-10; Липкин И. Слово компьютеру // Компьютер-пресс (М.). - 1991. - № 4. - С.12-14; Стариков Е. Перед выбором // Знамя (М.). - 1991. - № 5. - С.225 - 232; Богачихин М. Москва-Пекин и (главное) обратно // Химия и жизнь. - 1992. - № 6. - С.63.
262 См. например: Амнуэль П. Высшая мера // Знание-сила (М.). - 1990. - № 8; № 9. - С.84.
263 См. например: Звягинцев В. Одиссей покидает Итаку. - М.: ЭКСМО, 1997; Веллер М. Ножик Сережи Довлатова // Веллер М. Хочу быть дворником. - СПб.: Издат. дом "Нева", 1995. - С.414, 419, 421, 422-423, 434, 445-446 соответственно.
264 См. например: Сартаков С. Козья морда // Октябрь. - 1967. - № 1. - С.94; Громова А., Нудельман Р. В Институте времени идет расследование. - М.: Дет. лит., 1973. - С.193.
265 Сартаков С. Козья морда // Октябрь. - 1967. - № 1. - С.94; Хмелик А. А все-таки она вертится // Школьный театр. -М, 1987. - Вып. 3. - С.9..
266 Залыгин С. Незабудка // Новый мир. - 1989. - № 11. - С.58.
267 Исарова Л. Тени жар-птицы. - М.: Молодая гвардия, 1983. - С.126; Тоболяк А. История одной любви // Юность. -1975. - № 1. - С.3-53.
268 Тендряков В. Ночь после выпуска // Тендряков В. Шестьдесят свечей. - М., 1985. - С.529.
269 Головачев В. Особый контроль // Особый контроль. - М., 1992. - С.26-292; Ковякин С. Дьявольская субмарина // Ковякин С. Странные приключения. - Кемерово, 1991. - С.99-176.; Ковякин С. Дьявольская субмарина // Сокол. - 1991. - № 1. - С.151; Медведев Ю. Протей // Роман-газета. - 1989. - № 12. - С. 2-3.
270 См. соответствующий раздел Указателя.
271 Время учеников / Сост. А. Чертков. - М.: АСТ; СПб.: Terra fantastica, 1996; Время учеников-2 / Сост. А. Чертков. - М.: АСТ; СПб.: Terra fantastica, 1998.
272 Лазарчук А. Все хорошо // Время учеников. -  М.;  СПб.,1996.  - С.399-502. - (Миры братьев Стругацких). - С.399-502.
273 Издержки гласности?..
274 Душенко К. Рукописи не горят // Измерение Ф (Л.). - 1990. - № 3. - С.16. - [Рец. на кн.: Стругацкий А. Н., Стругацкий Б. Н. Улитка на склоне. - Л.: Наука, 2028. - 512 с. - (Лит. памятники. Большая сер.). - 3750000 экз].
275 Цит. по: Тетельман А. [Ответ на анкету] // Понедельник (Абакан). - 1992. - № 29 (82). - 20 июля. - С.2.
276 См. например: Рыбалкин М. О жанровых особенностях научно-фантастического рассказа: В связи с дискуссиями о науч. фантастике // Учен. зап. / Южно-Сахалин. гос. пед. ин-т. - Южно-Сахалинск, 1963. - Т. 4, Вып. 1. - С.79-105; Дхингра К. Пути развития научно-фантастического жанра в советской литературе: Дис. на соиск. учен. степ. канд. филологич. наук. - Л., 1968. - С.9, 26-27, 1122, 126, 138, 151, 216-259, 269, 273, 279.
277 Щепилова Л.В. Введение в литературоведение. - М.: Высш. шк., 1968. - С.72-73.
278 Шек А. В. О своеобразии научной фантастики А. и Б. Стругацких // Тр. Самаркандского ун-та. - Самарканд, 1972. - Вып. 200. - С.123-143.
279 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е (6). - Дек. - С. 26.
280 Чернышева Т. Природа фантастики. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1985. - С.320.
281 См., например: Смелков Ю. Фантастика - о чем она?. - М.: Знание, 1974; Парнов Е. Современная научная фантастика. - М.: Знание, 1968; Гаков В. Четыре путешествия на машине времени: Науч. фантаст. и ее предвидения. - М.: Знание, 1983; Гуревич Г. Карта страны фантазий. - М.: Искусство, 1967; Гуревич Г. Беседы о научной фантастике: Кн. для учащихся. - М.: Просвещение, 1983; Бугров В. 1000 ликов мечты. - Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1988; Черная Н. В мире мечты и предвидения. - Киев: Наукова думка, 1972;Кагарлицкий Ю. Что такое фантастика? - М.: Худож. лит., 1974; Бритиков А.Ф. Русский советский научно-фантастический роман. - Л.: Наука, 1970.
282 Чернышева Т. Природа фантастики. - Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1985; Неелов Е. М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1986.
283 См. : Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е (6). - Дек. - С. 27.
284 См., например: Золотавкин В. Эстетический идеал и особенности советской фантастики: Дис. на соиск. учен. степ. канд. филологич. наук. - М., 1968; Мирлис А. Современная научно-фантастическая литература, ее особенности и актуальные проблемы редакторского анализа: Дис. на соиск. учен. степ. канд. филологич. наук. - М., 1969.
285 Бритиков А.Ф. Русский советский научно-фантастический роман. - Л.: Наука, 1970. - С. 18.
286 Стругацкий А., Стругацкий Б. "Давайте думать о будущем" // Лит. газ. (М.). - 1970. - 4 февр. - С.3.
287 См.: Бритиков А.Ф. Советская научная фантастика // Жанрово-стилевые искания современ. сов. прозы. - М., 1971. - С.308-350; Францев Ю. Компас фантастики // Известия. - 1966. - 25 мая. - С.4; Леплинский Ю. Против антинаучной фантастики // Природа. - 1961. - № 8. - С.118-119).
288 Черная Н. И. Проблемы развития научной фантастики в русской советской литературе на современном этапе: Дис. на соиск. учен. степ. канд. филологич. наук. - Киев, 1969. - С.278.
289 Урбан А. Фантастика и наш мир. - Л.: Сов. писатель, 1972. - С.158.
290 См.: Неелов Е. О специфике научной фантастики // Сб. науч. работ студентов. - Петрозаводск, 1970. - Вып. 7. - С. 75-79; Неелов Е. От литературной сказки к научной фантастике: Сказочная трилогия Н.Носова "Приключения Незнайки и его друзей" // Учен. зап. / Петрозаводский гос. ун-т. - Петрозаводск, 1972. - Т. 18. - Вып. 3. - С.148-156; Неелов Е. Современная литературная сказка и научная фантастика: Дис. на соиск. учен. степ. канд. филологич. наук. - Петрозаводск, 1973; Неелов Е. Элементы фольклорной поэтики в структуре научно-фантастического персонажа // Жанр и композиция лит. произведения. - Петрозаводск, 1981. - С.149-160; Неелов Е. М. Образ леса в народной сказке и сказочной фантастике // Жанр и композиция лит. произведения. - Петрозаводск, 1983. - С.104-120; Неелов Е. М. Волшебно-сказочные корни научной фантастики. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1986; Неелов Е. Сказка, фантастика, современность. - Петрозаводск: Карелия, 1987.
291 См. например: Ляпунов Б. Новые достижения техники и советская научно-фантастическая литература // О лит. для детей. - Л.,1960. - Вып. 5. - С.204.
292 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е (6). - Дек. - С. 26.
293 Шек А. В. О своеобразии научной фантастики А. и Б. Стругацких // Тр. Самаркандского ун-та. - Самарканд, 1972. - Вып. 200. - С.123-143.
294 Там же. - С.143.
295 Гопман В. Из всех наук для нас важнейшей является... // Фантакрим-MEGA. - 1995. - № 3. - С.44.
296 Фролов А. Научно-фантастическое произведение и его читатели: Повесть А. и Б. Стругацких "За миллиард лет до конца света" // Пробл. жанра. - Душанбе, 1984. - С.65-74.
297 Смелков Ю. Мужество выбора // Дружба народов. - 1977. - № 6. - С.265-269.
298 См.: Арбитман Р. Со второго взгляда: Заметки о "Повести о дружбе и недружбе" А. и Б. Стругацких // Пробл. дет. лит. - Петрозаводск, 1989. - С.110-121; Иванюта Г. Л. Из наблюдений за поэтикой поздних Стругацких: "Хромая судьба" // Вестн. Удмурт. ун-та. - 1993. - № 4. - С.112-114
299 Арбитман Р. Указ. соч. С.111.
300 Канчуков Е. ...Каждый город и весь мир принадлежал им по праву: Детство в прозе Стругацких // Дет. лит. - 1988. - № 3. - С.29-33.
301 Шехтман М. Б. Стругацкие contra Ефремов: Лит.-критич. проблематика в фантаст. // Критика в худож. тексте: Сб. науч. тр. - Душанбе, 1990. - С.100-109.
302 Рублев К.А. Впереди критики: Творческая эволюция братьев Стругацких (60-е годы) // Время и творч. индивидуальность писателя: Межвузов. сб. науч. тр / Ярославский гос. пед. ин-т. - Ярославль, 1990. - С.126-137. Дополненный вариант этой статьи см.: Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. -№ Е(6). - Дек. - С. 6-31.
303 Ветрова Г. И. Конфликт и герои в поздних произведениях Стругацких : К вопр. об идейно-художеств. своеобразии соврем. науч. фантаст. // Классич. наследие и современность: Тез. докл. межвузов. обл. науч.-практ. конф. литературоведов (13-16 мая 1986 г.). - Куйбышев, 1986. - Вып.1. - С.198-200.
304 Бардасова Э. В. Концепция "возможных миров" в свете эстетического идеала писателей-фантастов А.и Б.Стругацких: Дисс. на соиск. учен. степ. канд. филолог. наук. - Казань, 1995. - 159 с.
305 Амусин М. Братья Стругацкие: Очерк творчества. - Иерусалим: Бесэдер, 1996. - С.139-172.
306 Рублев К. Блеск голубоватого пенсне, или Как писали критики о фантастике Стругацких // Двести. - 1995. - № Е (6). - Дек. - С. 26-27.
307 См. Казанцев А. Против абстрактности в научной фантастике // Коммунистич. воспитание и современ. лит. для детей и юношества. - М., 1961. - С.325-330; Чумаков В. Фантастика и ее виды // Вестн. Московского университета. - Сер. 10: Филология. - М.,1974. - Вып. 2. - С.68-74.
308 "По техническим причинам" (по причине ненахождения) в данном разделе практически не будет рассматриваться зарубежный аналог "публицистической критики", за исключением двух-трех работ. Отбор материала для данного раздела проводился не по "языку произведения", а по "месту жительства автора", поэтому, например, в нем не рассматриваются работы, опубликованные в журнале "Soviet Literature" (Brandis E., Dmitrievsky V. In the Land of Science Fiction // Soviet literature. - 1968. - № 5. - P.145-150; Bilenkin D. Science Fiction's Moral Quest // Soviet literature. - 1982. - № 1. - P.6-7; Gakov V. A Test of Humanity: About the Work of the Strugatsky Brothers // Soviet Literature. - 1982. - № 1. - P.154-161 и т.д.).
309 См. например: Potts S.W. The Second Marxian Invasion: The Fiction of the Strugatsky Brothers. - San Bernardino, California, USA. - 1991. - 102 p. - (The Milford series, Popular writers of today; .D.Suvin: Suvin D. R. Criticism of the Strugatskii Brothers' Work // Canadian-American Slavic Studies. - 1972. - Vol.6, № 2. - P.287-307; Suvin D. R. The Literary Opus of the Strugatskij Brothers // Canadian-American Slavic Studies. - 1974. - Vol.8, № 3. - P.454-463; Suvin D. Introduction // Strugatsky A., B. The Snail on the Slope. - New York, 1980. - P.1-20; Suvin D. On the SF Opus of the Strugatsky Brothers // Suvin D. Positions and Presuppositions in Science Fiction. - London: Macmillan, 1988. - P. 151-170.
310 Сухоруков В. "Чудеса" американских издателей // Приазов. рабочий (Мариуполь). - 1981. - 4 апр. (возможно, речь идет об издании: Monday begins on Saturday / A. Strugatsky, B. Strugatsky; Transl. by L. Renen. - New York: DAW, 1977. - 222 p. - Англ. яз. - Загл. ориг. Понедельник начинается в субботу); аннотация к изданию: Roadside picnic / A. Strugatsky, B. Strugatsky. - New York: A Timescape Book, 1978. - Англ. яз. - Загл. ориг. Пикник на обочине (цит. по: Понедельник (Абакан). - 1996. - № 2 (136). - 15 янв. - С.1).
311 Издательская аннотация к изданию: Roadside picnic / A. Strugatsky, B. Strugatsky. - New York: A Timescape Book, 1978. - Англ. яз. - Загл. ориг. Пикник на обочине (цит. по: Понедельник (Абакан). - 1996. - № 2 (136). - 15 янв. - С.1).
312 Les mutants du brouillard / A. Strougatsky, B. Strougatsky; Trad. par P. Chwat. - Paris: Albin Michel, 1975. - 252 p. - (Super-fiction; 6). - Фр. яз. - Загл. ориг. Гадкие лебеди.
313 The snail on the slope / A. Strugatsky, B. Strugatsky; Transl. by A. Meyers. - New York: Bantam, 1980. - 4 p. of cover.
314 См.: Фролов А. Научно-фантастическое произведение и его читатели: Повесть А. и Б. Стругацких "За миллиард лет до конца света" // Пробл. жанра. - Душанбе, 1984. - С.65-74.
315 См., например: Глэд Дж. Возрождение антиутопии в произведениях А. и Б. Стругацких // Новый журнал (Нью-Йорк). - 1970. - № 98. - С.144-152; Руднев Д. "Замкнутый мир" современной русской фантастики // Грани. - 1970. - № 78. - С.166-196; 1971. - № 79. - С.212-234.
316 Svirsky G. At the place of execution: Literature of moral Resistance 1946-1976. - London: Novaya Literaturnaya Biblioteka, 1979. Русский перевод: Свирский Г. На Лобном месте: Литература нравственного Сопротивления 1946-1986. - 2-е изд., доп. - М.: КРУК, 1998; Глэд Дж. Возрождение антиутопии в произведениях А. и Б. Стругацких // Новый журнал (Нью-Йорк). - 1970. - № 98. - С.144-152; Руднев Д. "Замкнутый мир" современной русской фантастики // Грани. - 1970. - № 78. - С.166-196; 1971. - № 79. - С.212-234; Генис А. Вселенная за пределом догмы: Размышления о сов. фантастике. - Лондон, 1985. - С.113, 116, 120, 125, 136, 147, 153-156, 168, 170, 214, 236-237, 243-281, 294, 355, 365, 367, 371, 374-375, 380-382, 384, 399-400.
317 Potts S.W. The Second Marxian Invasion: The Fiction of the Strugatsky Brothers. - San Bernardino, California, USA. - 1991. - 102 p. - (The Milford series, Popular writers of today).
318 Science Fiction / J. Hinkkonen, K.Ekholm. - Helsinki, 1990. (Сведения даются по: Гопман В. // Понедельник (Абакан). - 1993. - №17 (122). - 20 дек. - С.1.
319 Гопман В. // Понедельник (Абакан). - 1993. - № 17 (122). - 20 дек. - С.1.
320 Howell Y. Apocalyptic realism: The science fiction of Arkady and Boris Strugatsky. - New York, Bern, Berlin, Frankfurt/M, Paris, Wien: Lang, 1994. - (Russian and East European studies  in  aesthetics and the philosophy of culture). - X, 171 p.
321 Kozlowski E. Z. Comic codes in the Strugatskys tales: "Monday begins on Saturday" and "Tale of the Troika". - М.: MAAL,1994. - 272 p. Хотя анализируемая работа издана в России, но написана иностранцем, потому и рассматривается в данном разделе.
322 Suvin D. R. Criticism of the Strugatskii Brothers' Work // Canadian-American Slavic Studies. - 1972. - Vol.6, № 2. - P.287-307; Suvin D. R. The Literary Opus of the Strugatskij Brothers // Canadian-American Slavic Studies. - 1974. - Vol.8, № 3. - P.454-463; Suvin D. Introduction // Strugatsky A., B. The Snail on the Slope. - New York, 1980. - P.1-20; Suvin D. On the SF Opus of the Strugatsky Brothers // Suvin D. Positions and Presuppositions in Science Fiction. - London: Macmillan, 1988. - P. 151-170.
323 Suvin D. Introduction // Strugatsky A., B. The Snail on the Slope. - New York, 1980. - P.19.
324 Lindsey B. On the Strugatsky Brothers' Contemporary Fairlytale "Monday Begins on Saturday" // The Supernatural in Slavic and Baltic Literature: Essays in honour of Victor Terras. - Columbus, 1988. - P.290-302.
325 Lem S. About the Strugatskys' " Roadside Picnic" // Lem S. Microworlds. - San Diego, New York, London, 1984. - С.243-278.
326 Howell Y. Apocalyptic realism: The science fiction of Arkady and Boris Strugatsky. - New York, Bern, Berlin, Frankfurt/M, Paris, Wien: Lang, 1994. - (Russian and East European studies  in  aesthetics and the philosophy of culture). -P.1.
327 Борисов В. Прим. перев. / Кайтох В. Братья Стругацкие // Стрежень. - 1996. - № 1. - С.53.
328 См. например: Brandis E., Dmitrievsky V. In the Land of Science Fiction // Soviet literature. - 1968. - № 5. - P.145-150; Bilenkin D. Science Fiction's Moral Quest // Soviet literature. - 1982. - № 1. - P.6-7 ; Gakow W. Myslenie nie jest rozrywka, tylko obowiazkiem: O tworczosci braci Strugackich // Literatura Radziecka. - 1982. - № 1. - S. 165-171; Gakov V. A Test of Humanity: (About the Work of the Strugatsky Brothers) // Soviet Literature. - 1982. - № 1. - P.154-161 и т.д.
329 Борисов М. И все-таки Стругацкие // Литературная газета. - 1996. - 3 апр.

   ***