Хамфри Карпентер. «Дж.Р.Р.Толкин. Биография». Перевод Анны Хромовой. – М. ЭКСМО. 2002. 432 стр., фото. 10 т.э. Оформление Е.Савченко.
На волне интереса, разогретого кинофильмом «Властелин Колец», вряд ли надолго залежится на книжных прилавках биография Джона Рональда Руэла Толкина (1892-1973), оксфордского профессора филологии, специализировавшегося на изучении западно-мидлендского диалекта среднеанглийского. Могучий мыслитель был, коль про него такую книжищу написали. Крутость Толкина подчеркивает и суперобложка, рисунок на которой абсолютно идентичен рисунку на бумажном переплете книжки: типа постер готовый, на дверь повесь.
Хотя, и это признает сам автор «Биографии», кроме первых полутора сотен страниц, читать там совершенно нечего: «вполне ординарная, неприметная жизнь, какую вело бесчисленное множество других ученых мужей». О бессмысленности подобной работы неоднократно предупреждал Дж.Р.Р.Толкин: «Я абсолютно уверен, что изучать биографию автора ради того, чтобы понять его труды, – дело пустое».
[Переводчики знали, что интерес надо подогревать самостоятельно, и кое-где влепили тонкие перлы: «Дочь президента, космонавт и кинозвезда написали Толкину, выражая восторг по поводу его произведений» (с.363) - непонятно, это одна какая-то уникальная многосторонняя личность или все же несколько человек? Тогда почему инкогнито?]
Все «биографические» события произошли с Толкиным до 1925 года (детство в Африке, потеря родителей, учеба, первая мировая война, свадьба и рождение детей, переезд в Оксфорд), а далее следует размеренная преподавательская жизнь и глубокое погружение в древние, мертвые, и выдуманные языки. Толкин еще со школьной скамьи грезил мечтой создать полновесный корпус мифов для Англии, и даже начинал разрабатывать особый язык и рисовать алфавит. Страсть к сочинительству легенд и сказаний не позволяла профессору распыляться ни на что иное, кроме обязанностей преподавателя в Оксфорде и собственное писательство.
У Толкина была задумана Книга – вот ее-то он и писал всю жизнь (черновые наброски – с 1917 года!), дописывал фрагменты и вновь переписывал, как только он сам или кто-нибудь из дотошных читателей находил какие-то несообразности в тексте. И так до самой смерти. Вся его подлинная жизнь – именно в «Хоббите», «Властелине Колец», «Сильмариллионе» и дюжине томов черновых записей типа «Неоконченные сказания Нуменора и Средиземья», «История Средиземья» и других, подготовленных к печати уже после смерти профессора его сыном, архивариусом и картографом мира Средиземья, Кристофером Толкиным.
Единственным кругом общения Толкина в течении многих лет оставались его друзья из клуба «Углегрызы» – неофициального читательского клуба преподавателей университета, изучающих древнеисландские саги. Через несколько лет клуб трансформировался в более известное публике неформальное литературное общество «Инклингов», заседания которого проходили по четвергам у Клайва Стейплза Льюиса (1898-1963), где писатели читали отрывки из своих новых произведений, обкатывали на немногочисленных слушателях из числа ближайших друзей главы ненаписанных романов, делились планами и обсуждали творчество друг друга. Чуть позже к «Инклингам» примкнул Чарльз Уильямс (1886-1945), автор глубоко психологических, мистических произведений.
Взаимовлияние «Инклингов» прослеживается даже на первом, внешнем уровне художественных произведений – филолог Рэндом в «Переландре» К.С.Льюиса по уверению исследователей списан с Толкина, а атмосфера крепкой мужской дружбы передана во «Властелине Колец».
Толкин, искренне переживающий наступление цивилизации на природу, лишь несколько лет пользовался личным автомобилем, а дома не держал ни одного электрического приспособления, кроме телефона. Прям как настоящий хоббит, как он сам о себе говорил неоднократно.
Тем не менее Толкин одно время баловался со звукозаписывающим магнитофоном, и доигрался до того, что наговорил на катушки пьесу «Возвращение Беорхтнота, сына Беорхтхельма», которая через несколько лет была поставлена на радио BBC.
Не являясь дотошным знатоком произведений Толкина, Х.Карпентер намеренно избегает разговоров о собственно литературных качествах произведений Профессора. Беспристрастный тон был выдержан, но, как мне кажется, суховатый стиль пошел только в ущерб книге. Ну нельзя об интересных людях и книгах писать скучно, это же не журнал урологии!
За неимением ярких событий в жизни Толкина, Х.Карпентер начинает скрупулезно описывать быт профессора, цитирует переписку с издателями и газетные рецензии на первые издания сказок Толкина.
Чуть оживляется рассказ, когда речь заходит о пиратском выпуске «Властелина Колец» в 1965 году в США издательством «Ace Books» (между прочим, редактором там был Дональд А.Уоллхейм, легендарная личность американского фэндома, выпустивший первые книги Э.Нортон, Ф.Дика, Р.Силверберга, У.Ле Гуин и др.). Оказывается, и на цивилизованном западе недавно флибустьеры резвились!
Бальзам на душу наших издателей должно пролить и сообщение, что на первом американском "лицензионном" издании «Хоббита» была помещена картинка художника, вовсе не читавшего произведение: два страуса и дерево с луковицами. То-то фанаты удивлялись…Профессор иногда корки мочил: то вставную челюсть вместо мелких денег подаст, а то над детьми прикалывался, когда писал им преднамеренно дрожащей рукой письма якобы с холода от Деда Мороза или Белого Медведя (сразу вспоминается анекдот про солдата «пишу тебе на крыле самолета…»), или еще написал «поперек чека на большую сумму, которую следовало уплатить властям: «На "Конкорд" – ни пенни!». Если б Карпентер поспрашивал соседей, а не копался несколько лет в архиве Толкина, может, мы бы имели более чудную биографию Дж.Р.Р.
Сергей Соболев
Главная страница Новости Рецензии
