С.Соболев
   

 Тростниковая крепость  

Владимир Сорокин "Сахарный Кремль" -- М. АСТ. 2008. 352 стр. 20 т.э. ISBN 978-5-17-054584-1.
 

Сорокин, будучи заворожён кровавой эстетикой опричнины времен Ивана Грозного, переносит атрибутику шестнадцатого века в век двадцать первый -- замороженные собачьи головы украшают бамперы мерседесов опричников, палачи вымачивают розги в термосе, приказчики в кабаке разгоняют загулявших пьянчуг электрокнутами, а роботы прислуживают по хозяйству у придворных высокооплачиваемых клоунов. Приём не нов, Виталий Бабенко в рассказе двадцатилетней давности описывал средневековый народный бунт с кучей смертных казней реформаторов на Красной площади, но то была миниатюрка писателя из гетто, а тут уже второй роман модного автора..

Книга является продолжением "Дня опричника", повести, описывающей один трудовой день рядового бандита-опричника, со всеми тяготами службы по отъёму у купцов неправедно заработанного, с описаниями опасных операций по конфискации у провинившихся земских имущества и с нехитрыми развлечениями в элитных банях, доступных только верным, высокооплачиваемым слугам государевым, денно и нощно стерегущих экономическую безопасность державы и про себя при этом не забывающих. В "Сахарном Кремле" Сорокин даёт панораму московской жизни -- детские каникулы глазами маленькой школьницы, допрос на Лубянке сочинителя пасквильной сказочки, эротический сон императрицы в кремлёвской усыпальнице, обед зэков на строительстве великой русской стены, отгородившей страну от иностранцев, съёмки пропагандистского фильма про злых шпионов, очередь в магазине за сахаром, завод по производству пряников..  Как такового сквозного сюжета в книжке нет, персонажи никоим образом не пересекаются и не перетекают из новеллы в новеллу, да и как бы он могли встретиться -- нимфоманствующая Императрица и слепой калека из подмосковного разорённого имения, трудолюбивая крестьянка из провинциального Хлюпино и бухающий придворный артист.

Единственно чем связаны меж собой все названные и неназванные персонажи книжки, так это поглощением тела государственного.
Поглощают тело государственное в особо извращенной форме, причащаются к сахарному кремлю и дети и взрослые, и опричники государевы ищейки и зэки на строительстве каменной стены в Сибири, и бомжи на погорелой даче.. И процесс сей вызывает аллюзии с христианским причащением к телу и духу, но не к телу великомученика, взявшего грехи людские на себя, а к телу теократического тоталитарного государства, взявшего на себя обязательство "карать и не пущать".
 

Отринув христианство и посконное православие, вволю поиздевавшись над русопятством и возрождением варварских традиций домостроя, Сорокин сам впадает в ересь мистицизма и инфернальности. Религия -- плохо, но бить её оккультизмом -- тоже неумно. Россия Сахарного Кремля 21 века насквозь мистична -- в авангарде - вера в царя и отечество, подкрепленная опричниками, в андеграунде -- ворожеи, колдуны и нищие калики. Рационализму нет места в этом мире -- разве только в виде плодов китайской электронной промышленности, скрашивающих средневековый быт россиян. А всё от того, что уже сейчас идёт мистическое возрождение больших идей, пожирающих вещи.
Вместо реальных и вещественных, замеряемых целей -- вроде улучшения экономических условий существования своих граждан -- правительство занимается усиленной подкормкой мистических идей Величая, Мощи, Славы и Памяти. Магия эта не имеет отношения к жизни постиндустриального мира, но страна, планомерно деградирующая до теократического единообразия, скатывается в тёмные века, ровно по Геворкяну ("Времена негодяев", 1999), где люди смогут только пользоваться чужой техникой. "Проживём и так", да?

Мы уже видели в прошлом веке примеры социального регресса и рождение новых государственных образований, живущих в ХХ веке как в средневековье. Повивальной бабкой истории служили в разных странах: революционный напор (из Персии -- в Иран, 1979 и до сих пор, из Камбоджи в Кампучию, 1975-78), послевоенная реакция на оккупацию (Албания 1945-92, Китай 1949-78, Северная Корея с 1945), последствия национальной гордости после освобождение от белого человека и ложно понятого особого пути (Южный Йемен, 1970-1990), или даже последствие семейных разборок (Непал, с 2001 года).. Досаднее всего, когда эти процессы деградации идут от народа и под прикрытием процедур, пародирующих демократические (из Германии -- в Третью Империю, 1933-45).
 

Правительства вась-васькаются и лобызают друг дружку, а случайно сбежавшая из теократическогоа рая российская невеста с ужасом вспоминает быт и новую "семью". Я не идеализирую западный иудохристианский концепт прогресса, я не благоговею перед демократией и не замираю перед лицами монарших кровей, мне неинтересно смиренное конфуцианство или зациклившийся буддизм. Критерий прост, его может попробовать применить любой честный перед самим собой человек, критерий полностью внеидеологичен: где бы вы на самом деле хотели бы жить?

Вчера комендантский час для школьников -- завтра розги за не выученный закон божий; вчера отменили выборы губернаторов -- завтра де факто восстановят телефонное право в суде; вчера ты принудительно пошёл на митинг в честь Единения -- послезавтра на трибунале будешь мямлить, что только исполнял приказ.