Редколлегия Сергей Соболев Алексей Караваев Зампотех Геннадий Cоколов
КНИГИ, ФЭНЗИНЫ, РАССКАЗЫ ИЛИ ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ ПРЕЗЕНТОВАЛИ:ОЛЕГ ГИЛЯЗОВ (Уфа)
ВЛАДИМИР ЛАРИОНОВ (Сосновый Бор Ленинградской обл.)
НАДЕЖДА МАРКАЛОВА (Пермь)
ВАСИЛИЙ ВЛАДИМИРСКИЙ (Санкт-Петербург)
ДЖУЛИАН М.ПРИБОЙ (Чехов Московской обл.)
ЮРИЙ КОВАЛЕВ (Санкт-Петербург)
АННА КЛАДОВА (Барнаул)
КИРИЛЛ ЕСЬКОВ (Москва)
ВЛАДИМИР АРТЕМОВ (Липецк)
АЛЕКСЕЙ ШВЕДОВ (Татарск Новосибирской обл.)
НАТАЛИЯ МИХАЙЛОВА (Пермь)СПАСИБО БОЛЬШОЕ!
Адрес для писем:
398058, Россия, Липецк,
15 микр-он, д.21 кв.76,
Сергею Васильевичу Соболеву
Телефон: (0742)- 41-39-12 (вечером; спросить Сергея)
baron@lipetsk.ru
Редакция приветствует принцип обмена печатной продукцией
*
Пожалуйста, сообщайте, возможно ли поместить присланные Вами статьи в электронном варианте фэнзина.© СЕМЕЧКИ, 2000
Высказывания критиков по поводу той или иной книги редакция разделять не может по той простой причи-не, что невозможно прочесть все новинки. Редакция только предоставляет или не предоставляет место для свободного выступления в рамках своих заскорузлых представлений о том, стоит ли размножать чей-то опус, или не стоит. Дальнейшие перепечатки в СМИ возможны только после разрешения, полученного непосредственно от автора статьи. Ссылки на "не эксклюзивность" являются химерой экономии.
*
Тираж крохотный.
В выпуске примерно 103 тыс. буковок.
Статьи не проверялись и не корректировалось.
Мастер-копия отпечатана
13 августа 2000 года.
Содержание
Интервью
В самом центре фантастического книгоиздания.(Интервью с Николаем Науменко) стр. 2Рецензии
С.Соболев 4Прочтение
Алексей Караваев "Наступит время…" стр. 8
Виталий Калинин "Бог пришёл… и ушёл" стр.10Из архивов
Интервью с Виктором Пелевиным «Если бог умер, то это был не бог» стр.12Конвенты
Владимир Ларионов "АБС-премия" стр.13Кон по-домашнему
Сергей Соболев "Фэндом обретает трезвость" стр. 14
Ещё одно интервью
Интервью с Александром Лурье, критиком и человеком стр.16Энциклопедия фантастики «Кольца дракона»
Роман Масленников "Выборы" стр. 18
Мемуар
Кирилл Еськов "Как я зачем я писал апокриф к «Властелину Колец»" стр. 20
На обложке — работа Сергея Смолеевского
В оформлении номера использованы пиктограммы, разработанные Сергеем Смолеевским специально для журнала СЕМЕЧКИ.
От редакции
Я подозревал, что с книгами в Липецке плохо, но не подозревал, что дело настолько запуще-но.
Книжные магазины Москвы поражают меня бестолковым многообразием и толковым ассортимен-том. (Книжные магазины Липецка меня уже ничем не поражают — их попросту уже нет). Конеч-но, свободный доступ к книгам значительно упростил процесс выбора и покупки. Кстати, в маркетинге есть такая уловка — дай покупателю подержать товар в руках, и он уже процентов на 30 считает эту вещь своей, собственной, и вроде бы как волей-неволей хочет и дальше продолжать ее иметь. То есть покупает ее. Однако у свободных прилавков есть дикий минус: чтобы книги не тибрили, на них налепляют кусочки бумаги с магнитными полосками, дабы по-купатель не мог вынести ее через турникет. Но лепят эти металлизированные полоски куда угодно: и на обложку, и на форзац, и даже внутри самой книги, поверх текста.
Зато в этих книжных торжищах, помимо массолита и типа элитарного ширпотреба (Эко, Па-вич, Деррида) можно откопать какой-нибудь полу-раритет, забытый среди высоченных стопок глянцевых новинок. Книга Ревича «Перекресток утопий» до сих пор соседствует с киевской серией «700», «Контакт» Сагана затерялся где-то в эзотерической литературе, а «Уголовные уставления Тан» в переводе Вячеслава Рыбакова помещены в разделе поэзии. Это так же аб-сурдно, как и размещение «Центра психологической реабилитации пострадавших от терактов» в Кропоткинском переулке.
Книга, изданная вне серий, просто не находит себе места на унифицированном прилавке, и может быть затиснута куда угодно, где и будет благополучно похоронена. Тогда как в любом другом городе этой книги не найдешь ни за какие деньги.
Современные "промышленные" книжные магазины, устроенные по поточному принципу, выделя-ют свои площади под серии — стеллаж «Нового века», стеллаж «Звездного лабиринта» или три метра под «Ex Libris». Серии хороши еще тем, что товароведам (интересно, жив ли еще этот совковый зверь на просторах капиталистической Родины?) нет нужды расставлять книги по тематике (в каком-то из книжных супермаркетов я наблюдал «Бестиарий» Борхеса, резвящийся между Папюсом, Кандыбой и другими признанными мастерами «третьего глаза»), а достаточно просто добавлять новинку на полочку книг с точно таким же цветом корешка и товарным зна-ком на обложке.
В Перми книжные магазины, как и везде в провинциях, отданы под более доходные бизне-сы — торговле пудрой на развес, сантехникой или там обувью. Книжники вытеснены на продук-тово-тряпичный рынок, где и обитают между мясным павильоном и видеокассетами россыпью.
Ассортимент там такой же блеклый, как и у нас.
Интернет-магазины, расплодившиеся на просторах рунета после «Озона», предлагают всякую всячину, что прямо-таки за державу обидно. Ассортимент же их настолько скуден и невырази-телен, что отбивает охоту вообще заходить на эти квестовые сайты двадцать четыре часа семь суток подряд. Простенькое оформление виртуальных магазинов и минимум сведений о про-даваемых книгах способствуют быстрой загружаемости страницы, но не способствуют привлече-нию клиента. С другой стороны, (пока еще) любимый «Озон» так долго мурыжит с отсылкой давным-давно оплаченных книг, что хочется стукнуть чем-нибудь железным по монитору.
Но не стучишь.
Ибо монитор разобьется не у продавца…
Интервью В самом центре фантастического книгоиздания интервью с главным редактором издательства АСТ Николаем Науменко СС.: Чем Вы порадуете читателей в ближайшее время?
НН.: Готовы две книги Вернора Винджа — «Глубина в небе» выйдет летом, и «Война в ре-альном времени в переводе Гольдича и Оганесовой будет в октябре. Е.Лукина «Слепые поводы-ри» вместе с «Миссионерами» выйдут, и, может быть позже, переиздадим «Разбойничью злую луну». Будем издавать не художественные произведения К.Булычева («7 и 37 чудес света»), и еще выйдет сборник «Гусляр 2000» — в него войдут рассказы из периодики, в книжках не пе-чатавшиеся. Еще в серии «Мастера. Современная проза» готовим сборник К.Воннегута под ус-ловным названием «Богумба» — рассказы 50-60-х годов, разбросанные по журналам.
СС.: А вот уже появился второй сборник Сергея Синякина, «Владычица морей»…
НН.: Это пираты продают. Книга поступит в магазины только недели через две. А третья книга будет называться «Вокруг света с киллером за спиной», выйдет в октябре-ноябре.
СС.: А что-то ходят упорные слухи о зарождении новой серии фантастики…
НН.: Старые «Координаты чудес» морально умерли, будем закрывать серию. В ней выйдут Болдуин, Дитц, еще кое-какие сериальные вещи, а новые, посвежее, посолиднее — в новой серии. Первой будет «Шуттовские деньги» Р.Асприна, потом «Дети разума» О.С.Карда (четвертый роман цикла), и «Сага о Воркинге» опять же Карда (независимый роман). «Гражданская кампания» Л.М.Буджолд выйдет и в «КЧ» небольшим тиражом (7 т.э.) и в «Золотой полке» (более 10 т.э.). Собираем сборник «Фантастика 2001» — там будет, напри-мер, новая повесть С.Лукьяненко, что печатается сейчас на «Озоне». В «Звездном лабиринте» продолжение «Холодных берегов» может быть выйдет даже раньше, чем в питерской серии «Корона».
СС.: А кроме ежегодника «Фантастика» антологий не планируется?
НН.: Нет, материала и на один том едва набирается. Может, будем делать по два тома в год. Зато будут переводные антологии. Готовится сборник, составленный Р.Силвербергом — «Творцы миров». В него вошли повести Д.Симмонса (из цикла про Гиперион), О.С.Карда (про Эндера), Ф.Пола (из цикла про Врата), повести Г.Бира, У.Ле Гуин.
Да, еще надо отметить, что повести С.Кинга, что печатаются в новой серии «Темный го-род», в ближайшее время перепечатываться больше не будут.СС.: Не зная как в других городах, а у нас в Липецке эта серия легла мертвым грузом — слишком серое оформление, наверное.
НН.: Наоборот хотели помрачнее сделать обложки… Будет еще роман Саймона Кларка «Ночь триффидов» — действие происходит в мире романа Джона Уиндема «День триффидов», через 30 лет. Роман выходит в Англии осенью, а на русском — через полгода.
СС.: А нет ли желания издать что-нибудь из мемуаров известных фантастов? Вроде бы «Эксмо», например, воспоминания А.Азимова выпустит.
НН.: Вряд ли это найдет сбыт. Если в рамках собрания сочинений, как Азимов — тогда мо-жет. А просто так — не пойдет. Кстати, в сборнике «Фантастика 2001» будут мемуары В.Михайлова, что сейчас в журнале «Если» печатаются. А в томе «Комарра», что в «Золотой полке фантастики» выйдет, будут добавлены ее статьи и интервью.
СС.: А если какую-нибудь энциклопедию по фантастике издать? Например, просто дуриком перевести того же Клюта? Пусть с ошибками, а еще лучше — с сохранением названий на языке оригинала?
НН.: Вряд ли это сейчас возможно. Гаков сколько ошибок наделал, что пользоваться его энциклопедией может только специалист, имея Клюта и Николса под рукой. Там даже «Человек без лица» дан как «Разрушенный человек» — а пойди догадайся, что это один и тот же роман. Или фамилии по-другому написал. И так на каждом шагу.
СС.: А что с серией «Лауреаты премий "Хьюго" и "Небьюла"»?
НН.: Серия рассчитана на то, чтобы по корешкам было хорошо видно, какой роман какие премии получил. Но дело в том, что самое лучшее-то уже давно издано. Остались романы вто-рого ряда — Сойер, тот Бенфорд. Или романы, которые почти невозможно адекватно перевести. Например, роман К.Уиллис «Не считая собаки» завязан на английскую литературу XIX века, сплошные шуточки и литературные аллюзии, для раскрытия которых на каждой странице необхо-димо будет делать по два-три абзаца примечаний.
СС.: Вот я вижу у Вас на полке «Вализ» Дика лежит. Когда же будет издан?
НН.: Крайне шизофреническая вещь и очень трудна для перевода. Как бы не убить любовь читателя к Дику вообще. Сначала попробуем издать «Лейтесь слезы, сказал полицейский», и еще что-нибудь из старых романов.
СС.: Я думаю, что сейчас как раз самое время для шизанутой прозы наступило: Пинчона издали, Уильяма Берроуза переиздают, в «Книжном обозрении Независимой газеты» на первой полосе рекомендуют «Око небесное» Дика…
НН.: Это они просто не знают, что это перевод уже выходил раньше.
СС.: Дело в ситуации. Сейчас, как мне кажется, идет время для такого рода литературы. Опять же, «Футурологический конгресс» Лема издали в полуэлитарной серии «Новый век» изда-тельства «Амфора». Да, что это за четырехтомник философских работ Лема запланирован?
НН.: Будет «Сумма технологии» в переводе Широкова, в восстановленными местами. «Философия случая» в его же переводе. Большая работа «Фантастика и футурология» будет в двух или трех томах. Над ее переводом сейчас работают Кулагина-Ярцева и Вайсброт.
СС.: Говорят, что эту книжку с наскока не одолеть, там для перевода терминов надо знать французскую философию — структуралистов, семиотиков и т.п.…
НН.: Да, несомненно, будет проведена нормальная редактура профессиональными философа-ми. Мы запускаем серию философии — Тоффлер, Тейяр де-Шарден, Кун и др.
СС.: Вот обложка к роману Бенфорда «Панорама времен» — она же совсем к другому роману другого автора. На сайте «Макроскоп» выложены обе обложки, смешно получается.
НН.: А ничего сопоставлять и не надо. Слайды для обложек покупаются оптом, а потом просто подбираются по тональности, или по духу произведения. Так что ничего страшного. Но к Джордану, например, оригинальные обложки были.
СС.: А как же обложка к роману В.Рыбакова «На чужом пиру»?
НН.: А что, надо было нарисовать труп в подворотне? Кстати, будем переиздавать «Гравилет» и сборник ранних рассказов в «Звездном лабиринте». А если очередь дойдет до «Очага на башне», что на его обложке рисовать?
СС.: А как и на первом издании: сидит ребенок, в кубики играет… Кстати, что Вы думаете по поводу критики Лурье в адрес романа Рыбакова «На чужом пиру»?
НН.: Я читал и статьи Лурье, и ответ Рыбакова, и Лукина ответ, и много других отзывов… Фэны за рубежом оторвались от реальной жизни, и живут представлениями 10-20-ти летней давности. А жизнь у нас ушла далеко вперед и в сторону. Они видят проблемы там, где их нет, и не видит их там, где проблемы есть. Литературный процесс цветет пышным цветом — выходят интереснейшие, занимательные романы — и все это чохом называть «вырождением рус-ской фантастики» неправильно.
СС.: Как Вы относитесь к тому, что книги Е.Лукина и Ю.Буркина попали в большой лист «Букера-2000»?
НН.: Хорошо отношусь. Там еще и М.Веллер, и А.Столяров. Жаль, в шорт-лист они не войдут.
СС.: А если войдут?
НН.: Я думаю, Лукин может войти.
СС.: У Евгения Харитонова есть проект «Они были нашими соседями» — антологии нф-произведений писателей Болгарии, Венгрии, Германии, Польши. А в АСТе будет что-нибудь из не американской фантастики?
НН.: Будет еще один роман Колодзейчака, продолжение «Цветов штандартов». На очереди — Франция.
СС.: И на последок вопрос. Почему так отвратно ведется сайт АСТа?
НН.: Не до него. Основные силы уходят на книжки, а не на их представительство в сети.
(2.08.2000)
Рецензии Сергей Соболев
Филип Дик. Око небесное. СПб. Амфора. 2000. Перевод Г.Белова. 300 стр. 8 т.э. серия «Новая коллекция». (мягкая обл.)
[Eye in the Sky, 1957]Читайте этот роман, и вам откроется величайшая со времен изобретения налогов тайна — никакого единого реального мира не существует, а существуют лишь фантазмы, воплощенные в живую плоть прохожих и кровельное железо близлежащих построек представления людей об ок-ружающем их мире.
После случайной аварии на научно-исследовательском комплексе «Мегатрон» группка экс-курсантов из восьми человек потеряла в полном составе сознание и подпала под влияние не-уравновешенной психики идиота-вояки Артура Сильвестра — единственному из посетителей «Мегатрона», сохранившему свое сознание и свое видение окружающей действительности. Если ему кажется, что все негры шаркают подошвами и плохо говорят на английском, то отныне все негры будут волочить ноги и шепелявить; если женщина придерживается радикальных взглядов в политике, то она неминуемо станет невысокой толстушкой.
«Неужели все эти люди не подозревали, что являются всего-навсего извращенной выдумкой чьей-то прожженной башки?»
Мир генерала Сильвестра — мир по Птолемею, в котором центром вселенной является земной шар, вокруг которого вращаются мелкие Солнце, Луна и планетки, а сверху на за всем при-стально наблюдает око небесное — Бог, созданный фантазией генерала.
Вырвавшись из теократического мира Второго Бааба, мира, в котором физика занимается установлением телефонной связи с Богом, мира, в котором автомобили починяют молитвами, а проститутку в баре охраняет амулет из голеностопного сустава Магомета, восемь наших по-страдавших экскурсантов попадают мир, нарисованный воображением миссис Эдит Притчет. Мир миссис Притчет — это слащавая Утопия, в которой все силы общества приложены для реализа-ции художественного самовыражения человека, и где нет ничего, чтобы этому могло помешать: секса (как и различия между полами) не существует, равно как отсутствуют клаксоны у автомобилей, смог на улице и налоговые счета, крики младенцев и вообще мелкие дети, кошки, Азия вместе с Россией и политические новости. Верхом карьеры в этом розовом мире стано-вится служба в лаборатории по приготовлению новых сортов душистых шампуней.
Но, занявшись отсеканием всего лишнего и вредоносного (в соответствии с ее, миссис Притчет, вкусами и взглядами), трудно свернуть с проторенного пути уничтожения окружающей реальности. Утопия, которая безжалостно отсекает все ненужное, неминуемо перерождается в кошмарную Дистопию. Очередной фантазм рушится, а наши горе-экскурсанты, избавившись от одного кошмарного мира, подпадают под обаяние очередного Творца, мисс Рейс:
«В длинном вельветовом пальто, с сумочкой, перчатками под мышкой, с экземпляром «Нью-Йоркер», купленном по пути, она могла показаться обыкновенной мелкой служащей, вернувшейся домой из конторы». И никто из посторонних прохожих не подозревал, что она — Бог, со-творивший параноидальный окружающий мир, в котором чудища живут в подвалах, чердаки стонут живыми голосами, ковер — это язык, готовый слизать человека, чтобы потом стены дома переварили тебя и выплюнули обглоданные косточки на крыльцо.
Был еще на пути следования наших героев бандитский мир гротескной Америки тридцатых — шикарные рестораны, стриптиз-бары и жалкие голодающие нищие, бредущие по грязным улочкам мимо баррикад, настроенных неграмотными злобными пролетариями — мир, рожденный подсозна-нием коммуниста.
Восемь человек попали в аварию, четыре разных мира пройдено. Повествование обрывается на пятом — в общем-то, вполне пока похожем на реальный. Только… Что будет после очередно-го пробуждения? Останется ли мир прежним, или вновь сорвется с нарезки и поскачет по из-вилинам искаженного сознания очередного Творца?
Сергей Синякин «Монах на краю Земли» (повести и рассказы) — М. АСТ. 2000. 448 с. 11 т.э. (Звездный лабиринт)
Проза Сергея Николаевича Синякина прозрачна и ясна, как синева неба, рассказывает ли он эзоповым языком о хищниках-тиранах из близлежащего протухшего водоема («Повесть болотных лет»), или в форме притч размышляет — прямо по Борхесу — о поиске Бога («Метафоры возможного и невозможного»).
«Если бы все молитвы на смерть тирана и его приспешников дошли бы до слуха Божьего, то болото бы испарилось силой гнева Господнего! Но Бог не имеет ушей для лягушек и не вне-млет их горю» (с.300).
Перефразируя классиков, напишу: Правду говорить легко и приятно — а читать ее тем бо-лее весело.Так почему же снова и снова актуальными остаются слова:
«Давайте заткнем уши, чтобы не слышать очередного зова в никуда, соберем в кучу остав-шиеся у нас мозги и вспомним о наших детях — еще не павших на полях никому не нужных сра-жений» (с.368)?
Наблюдая, как активно расхватывают книжку на прилавках, стоит задуматься: «Почему вдруг эзопов язык иносказаний и едкая сатира опять нашли благодатного читателя? Не есть ли это сигнал для исследования процессов, возвращающихся в нашу жизнь?».
Слова поют, строчки, как родниковая вода, сочатся живительной влагой между пальцев, держащих книгу, стремясь наполнить мозг, изголодавшийся по лирике:
«Тишина никогда не бывает абсолютной: в ней присутствует шорох трав и журчание родников, <…> и кричит коростель, и лягушки клянутся в любви своему болоту, и звенит Луна от ударов сорвавшихся звезд; вслушиваясь в наполненную этими звуками тишину, ты ощущаешь медленное покачивание земли, баюкаемой в бесконечной колыбели пространства зевающим солнцем». (с.363).Сожжен в песках Иерусалима
В водах Евфрата закален
В честь императора и Рима
Шестой шагает легионВ «Бузулуцких играх» идеализированные римские легионеры гоняют самогонщиков и хулига-нов, в то время как мающаяся от безделья милиция вооружается мухобойками. Караси, "ошалевшие от смены среды обитания", пялятся на пришельцев из прошлого, не в силах по-нять: как же занесло случайной апрельской грозой отряд центуриона Птолемия Приста из века первого — в век двадцатый?
Честные и мужественные легаты попадают к нам, в забытый областным начальством мелкий райцентр, наводят идеальный порядок в жизни городка, искореняют преступность, и полностью удовлетворяют одиноких дамочек, а пьяницы и казнокрады, тупицы и партработники волею слу-чая перемещаются в далекое прошлое… Но причинно-следственные связи при путешествии во времени никто не отменял, и, может быть, мы сейчас такими лентяями и потому и растем, что в предках наших оказались самые "отстойные" представители времен застоя?
Роман написан для малообразованных интеллигентных людей со склонностью к полиглотству, ведь герои произведения изъясняются на хохляцкой мове, воровской фене и божественной латыни, лишь изредка вставляя для связки слов русские нематерные выражения.
Украшением сборника, его несомненной изюминкой, является трижды (!!!) премированная короткая повесть «Монах на краю земли» (Бронзовая улитка, Интерпресскон, Сигма-Ф), кото-рая взрывает устоявшееся представление, будто бы уже нельзя написать оригинальное фанта-стическое произведение, не используя новых, радикальных идей. Достаточно было взять ста-рую, замшелую космогоническую концепцию, добавить лагерной атрибутики (известной по Солженицыну и Шаламову) и присно памятную карательную психиатрию (читайте Вл.Буковского), подсыпать завиральные идеи, будто американцы на Луну не летали, и вот вам: свежее, кото-рое есть ни что иное, как хорошо забытое старое. Сергей Николаевич Синякин жестоко посту-пил со своим героем, отправив юного Аркадия Штерна, энтузиаста-аэронавта из наивных три-дцатых, в бесконечное путешествие без возврата, в пятнадцать лет на воздушном шаре без права переписки и с поражением в политических правах до самой пенсии.
Но Штерн-то хоть настоящие звезды на ладонях держал, а мы-то что с вами видели?
Павел Крусанов. Укус ангела. — СПб. Амфора. 2000. 352 стр. 5 т.э. (Новый век).
Роман в жанре мОгический некрогероизм — в том смысле, что геройство в фантасмагорическом альтернативном мире заключается в увеличении числа смердящих до небес завалов искромсанных в гуляш человеческих трупов, а "могический" — от того, что колдуны в той Роси-ийской Империи воистину делают всё, что могут. Дуэли проводят на шаровых молниях, консу-лов народ выбирает вполне демократическим путем, предварительно отупев немного перед экраном телевизора, страной восемнадцать лет правит труп, а пророчества неизменно сбывают-ся.
Удачливый генерал Иван Некитаев с холодной жестокостью расправляется с противником, вырезает целые села (дабы исключить партизанщину в тылу), каленой метлой наводит железобетонную дисциплину в вверенных ему частях, как раскаленный до бела булатный клинок проходит по Кавказу, Восточной Европе и шутя отсекает от Турции исконно русские проливы. Если ему поставили боевую задачу отвоевать очередной лакомый кусочек для Великой Империи, то для достижения Цели можно делать всё, что Душе угодно. А в душе Некитаева, фанатично идущего к безграничной, неохватной, вселенской власти, поселилось убеждение во вседозво-ленности. В мечтах он уже Император. А если мечты достаточно сильны, то человек уже живет в этих самых грезах. Некитаев живет императором, волюнтаристски презрев правопорядок, честь, совесть и другие предрассудки.
Крусанов взахлёб рассказывает историю прихода к власти императора, то и дело отвлекаясь на второстепенные, третьестепенные и вовсе не существенные для основной сюжетной ли-нии эпизоды, которые, тем не менее, весьма важны для создания целостной картины чужого и чуждого нам мира альтернативной вселенной. Отсюда скоропалительность и конспективность изложения, экскурсы в выдуманную историю и лаконичные пересказы судеб людей, стран и целых народов, на свою беду существующих в рамках Империи.
Если власть Императору дана Богом, то «ни над собой, ни под собой, ни тем более окрест Император не имеет никакого высшего метафизического принципа, с которым он вынужден был бы духовно считаться». Строго по Достоевскому — если Бога нет, то всё дозволено. Дозволено украшать восставшую Варшаву гирляндами из висельников, позволительно выжигать огнеметами целые провинции, сечь головы оппозиционерам, нашедшим в себе наглость заикнуться об отклонении от либеральных ценностей и уж тем более разрешено применять против мирного населения новое сверхоружие, отравляющее воду, землю, воздух и скалы. И уж тем более позволено привлекать на свою сторону таинственных могов и колдунов, силою своего ведовства превращающих кости людей в труху, отчего колонны повстанцев и сепаратистов оседают слиз-няками в придорожную пыль.
«Бог стоит во вселенной на одной ноге, как цапля. Россия — стопа Его. Оттого-то Ему нас и не видно». На этой земле дозволено всё.
Но проходит пора удач, ликования от скорых побед сменяются плачем по не вернувшимся сыновьям, и нет повода для сладостных триумфов, когда с трудом удерживаемый Суэцкий канал вот-вот оттяпают англичане. «В войне слишком много жизни, поэтому здесь сама собой пло-дится смерть».
Битва гиперимперии со всей Европой и Североамериканским Штатами затягивается в семи-летнюю кровавую бойню. Линия фронта, проходящая через два материка, не может не проги-баться от внутренних слабостей перманентно воюющей державы.
И уже не помогает дешевое алхимическое золото, идущее на закупку оружия и подкуп оппозиции в стане противника.
И уже солдаты едко шутят над членами семьи императора и иронизируют над его глуповатым бесталанным наследником — а это, как ни крути, последний из признаков разложения существующего строя.
И остается только один способ одолеть противника — впустить на Землю первородное зло, уничтожить весь мир, целиком и без остатка.
Психопат, нарисованный Павлом Крусановым в роли Императора России, не колеблясь пойдет на такую жертву.
Михаил Веллер. Ноль часов. — Харьков, «Фолио», 2000. 448 стр. 10 т.э.
В книге 12 граней — как у общепитовского стакана. Я расскажу сначала об одной: за ста-кан водки можно пропить ударник для пушки, за дюжину бутылок — сотню снарядов, за глоток пива — с потрохами выдается месторасположение артиллерийского склада, и даже ночь, это "темное время суток", наступает тогда, когда командиру крейсера страшно хочется выпить с богатым спосором…
«На кораблях Российского флота ночь наступает тогда, когда спущен флаг, а флаг спуска-ется тогда, когда постановлено командованием и обычаем» (с.108).
С другой стороны, книжка очень сатирическая и политически заостренная:
Обкурившиеся коноплей матросы устанавливают социальную справедливость на всем пути следования легендарного крейсера «Аврора» — от Петербурга до Москвы. Легко и приятно на-вести шмон на продуктовом рынке захолустного городка, контролируемым двумя десятками бри-тоголовых братков во главе с паханом на задрипанном «Форде», лелея в руках маузер, а за спиной имея несгибаемую поддержку в виде шестидюймовых артиллерийских орудий. «И было это все похоже на советский фильм о революции, который после обрыва ленты и долгой, бессмыс-ленной и яркой пустоты на экране под свист и топот зала, вновь запустили и озвучили, и зрители превратились в участников ожидаемого и требуемого действия» (с.301).
Легко и непринужденно рассуждать о повышении зарплаты представителям народного образо-вания и учителям, голышом общаясь с милыми представительницами оной профессии, временно переквалифицировавшихся в жрицы любви.
Зайдя со стороны третьей, мы видим фантастический роман: тут тебе и путешествие по ре-ке времени задом наперед, от энкаведистских заслонов на шлюзах судоходных каналов до при-стреленного птеродактиля, скормленного судовым коком на обед членам команды, и олигарх Березовский манипулирующий массовым сознанием в особо крупных размерах…
С пятой точки зрения — эстонский беллетрист написал на русском языке едкую и ядовитую книжку, порочащую армию и флот, причем для пущей конспирации издало ее (книжку) украин-ское издательство, отпечатав тираж в белорусской типографии. Крепко достала Михаила Вел-лера армейская муштра на сборах, если даже в программу нового политического движения он вставляет следующие размышления:
«За шагистику и равнение подушек в казарме по ниточкам командир роты идет в тюрьму как за растрату государственных средств, отпускаемых на обороноспособность, а не на идеальное застилание коек и балет на плацу» (с.331).
Впрочем, внимательный читатель найдет в романе еще не один десяток шуток над Красной Армией и Военно-Морским Флотом.
Со стороны шестой, в книге много и откровенных дифирамб милитаризму, спецслужбам и в особенности — флоту, здравицы в честь которого произносятся на каждой странице. Неиспра-вимой романтикой веет от этого р-р-революционного боевика.
С десятой стороны, это — очередной трактат на тему о том, "как нам дальше жить", лишь для большей доходчивости преподанный в форме веселого и очень смешного романа. Вся судеб-но-правовая реформа легко сводится к долгожданному тезису о свободной продаже оружия, «поскольку народ несет священную обязанность в любой момент и по своему усмотрению уста-навливать тот общественный строй и свободно избирать то правительство, которые необходимы для блага отечества» (с.418). Ведь если незабвенный зулус Чака (1787-1828) молниеносно наказывал преступника, то чем мы-то глупее?
В начале своей писательской карьеры Михаил Веллер говорил, что хотел бы «выпустить такую книгу, чтоб все рассказы в ней были разные». Теперь же он написал целый роман, в котором каждый читатель вычитывает то, что ему самому заблагорассудится.
Поэтому-то я и не стал раскрывать все грани этого хитового произведения культового писателя.
«К концу ХХ века в России перестали удивляться чему бы то ни было, события последних лет выбрали лимит удивления у электората» (с.223)
Дмитрий Скирюк. Осенний лис. СПб. Северо-Запад пресс. 2000. 480 стр. 10 100 экз. (Серия «Перекресток миров»). Переплет.
Жил да был в Хоратских горах травник Жуга, маг и чародей, слабо различающий красный и зеленый цвета, из-за чего колдовство его порой приобретало комический оттенок — то поле-ница дров взлетит в небеса, вместо того чтобы возгореться, а то игральные кости надписи потеряют — в самый ответственнейший момент.
Но пропала из деревни первая красавица села — вот и выгнали по навету злопыхателей травника Жугу (предварительно побив до смерти), и пошел от странствовать по миру в поисках своей любимой девушки. В пути, как и положено, разные приключения происходят. В городе Гаммельн Жуга пытается избавить горожан от крыс. Потом забывает отключить волшебный кашеварный горшочек. В следующей части повествования наш лекарь бьется с небезызвестным ведьмаком Геральтом. Таким образом, перед нами оказывается достаточно вольный пересказ нескольких популярных легенд, прочно вошедших в сознание рядового читателя сказочной и фэнтезийной литературы.
Правда о пропавших девушках оказывается не по сказочному жестокой: злой маг Тотлис ворует молоденьких девушек и готовит из их крови эликсир молодости, коим продляет жизни толстосумам и престарелым князькам.
Портит дебютную книгу молодого пермского автора отсутствие редактуры: обновленное из-дательство «Северо-Запад пресс» заявляло в одном из пресс-релизов, что рукописи отныне правиться не будут вовсе, и все публикации пойдут в авторской редакции. К чему приводят эти благие намерения, можно судить по нижеприведенным цитатам: «Мы всё когда-нибудь умрем и всё когда-нибудь воскреснем» (с.252), «поклонилась на всё четыре стороны» (с.307) или «стиснул зубы и задышал ртом» (с.315).
У нашего героя есть таинственный браслет, к которому прикреплены девять загадочных фигурок. Для совершения очередного большого подвига одной из фигурок приходится жертвовать. А так как к концу книги «Осенний лис» браслет остается еще довольно целым, то следует ожидать еще не один том продолжений странствий мага-дальтоника.
Джонатан Летем. Амнезия творца: сборник. М.: АСТ, СПБ., Terra Fantastica. 2000. (серия «Координаты чудес»).
Пересказывать этот роман — все равно что лишать читателя удовольствия самому пройтись лабиринтом загадок и отгадок, навороченных молодым американским фантастом в призрачном и меняющемся выдуманном мире выдуманного будущего. Начнем с того, что после некой катастрофы распалась связь между явлениями и у людей появился шанс создавать новые реальности - чем и поспешили воспользоваться наиболее наглые и активные э-э, типы, иначе и не назовешь всю эту верхушку Творцов, создающих в подведомственных им полуразрушенных городках свои извращеннейшие миры с дикими правилами и установлениями. Прошли времена экономического или силового принуждения - сюзерены правят вассалами путем непосредственного внушения подданным своих снов, своих маний, своих бредовых концепций и глупейших правил общежития. Герой книги, сам не слабый Творец Снов, бежит из одного ада в другой, перемещая вслед за собой немногочисленных друзей, спасая их таким образом от сильнейшей гипнотической зависимости.
Смешнее всего то обстоятельство, что самой противной и самой дикой вселенной, из нари-сованных Джонатаном Летемом, является мир, наиболее похожий на нашу с вами окружающую реальность - где политики оболванивают горожан путем бесконечных телепрограмм.
Главная страница "Семечки" № 13: часть 1 часть 2 часть 3 часть 4